Неточные совпадения
Совершенно другой смысл имеет другое выражение, которое выставляют за тожественное с первым: «прекрасное есть
единство идеи и
образа, полное слияние идеи с
образом»; это выражение говорит о действительно существенном признаке — только не идеи прекрасного вообще, а того, что называется «мастерским произведением», или художественным произведением искусства: прекрасно будет произведение искусства действительно только тогда, когда художник передал в произведении своем все то, что хотел передать.
Здесь же считаю не излишним заметить, что в определении красоты как
единства идеи и
образа, — в этом определении, имеющем в виду не прекрасное живой природы, а прекрасные произведения искусств, уже скрывается зародыш или результат того направления, по которому эстетика обыкновенно отдает предпочтение прекрасному в искусстве перед прекрасным в живой действительности.
Что же такое в сущности прекрасное, если нельзя определить его как «
единство идеи и
образа» или как «полное проявление идеи в отдельном предмете»?
И в самом развитии идеи прекрасного слово «жизнь» очень часто попадается у Гегеля, так] что, наконец, можно спросить, есть ли существенное различие между нашим определением «прекрасное есть жизнь» и [между определением его: ] «прекрасное есть полное
единство идеи и
образа»?
[По гегелевской системе] чистое
единство идеи и
образа есть то, что называется собственно прекрасным; но не всегда бывает равновесие между
образом и идеею; иногда идея берет перевес над
образом и, являясь нам в своей всеобщности, бесконечности, переносит нас в область абсолютной идеи, в область бесконечного — это называется возвышенным (das Erhabene); иногда
образ подавляет, искажает идею — это называется комическим (das Komische).
Но если под прекрасным понимать то, что понимается в этом определении, — полное согласие идеи и формы, то из стремления к прекрасному надобно выводить не искусство в частности, а вообще всю деятельность человека, основное начало которой — полное осуществление известной мысли; стремление к
единству идеи и
образа — формальное начало всякой техники, стремление к созданию и усовершенствованию всякого произведения или изделия; выводя из стремления к прекрасному искусство, мы смешиваем два значения этого слова: 1) изящное искусство (поэзия, музыкант, д.) и 2) уменье или старанье хорошо сделать что-нибудь; только последнее выводится из стремления к
единству идеи и формы.
Но эта формальная красота или
единство идеи и
образа, содержания и формы-не специальная особенность, которая отличала бы искусство от других отраслей человеческой деятельности.
Итак, 1) прекрасное как
единство идеи и
образа вовсе не характеристическая особенность искусства в том смысле, какой придается этому слову эстетикою; 2) «
единство идеи и
образа» определяет одну формальную сторону искусства, нисколько не относясь к его содержанию; оно говорит о том, как должно быть исполнено, а не о том, что исполняется.
Красота формы, состоящая в
единстве идеи и
образа, общая принадлежность «е только искусства (в эстетическом смысле слова), но и всякого человеческого дела, совершенно отлична от идеи прекрасного, как объекта искусства, как предмета нашей радостной любви в действительном мире.
15) Совершенство формы (
единство идеи и формы) не составляет характеристической черты искусства в эстетическом смысле слова (изящных искусств); прекрасное как
единство идеи и
образа, или как полное осуществление идеи, есть цель стремления искусства в обширнейшем смысле слова или «уменья», цель всякой практической деятельности человека.
Неточные совпадения
Но я не номиналист, для последовательного номинализма не существует неразложимого
единства личности, ее вечного
образа.
Она невольным
образом делается неестественною с потерею
единства времени.
Прямым последствием таких речей явилась мысль зажить на новых началах; создать, вместо вредной родовой семьи, семью разумную, соединяемую не родством, а
единством интересов и стремлений, и таким
образом защитить каждого общими силами от недостатков, притеснений и напастей.
Таким
образом в самое телесное общение можем мы провести и чрез него осуществить восстановленный во Христе союз бога с натурою, если только внешнее единение будет для нас не целью и не первым побуждением, а лишь крайним выражением и последним довершением того внутреннего духовного
единства, про которое сам господь сказал: «что бог соединил, человек да не разлучает».
Таким
образом, его существо требует
единства, а это последнее его не требует, ибо есть оно само…