Неточные совпадения
— Смотри же, для тебя на эту минуту я уменьшаю сиянье моего ореола, и мой голос звучит тебе на эту минуту без очаровательности, которую я всегда даю ему; на минуту я для тебя перестаю быть
царицею. Ты видела, ты слышала? Ты
узнала? Довольно, я опять
царица, и уже навсегда
царица.
Она опять окружена всем блеском своего сияния, и опять голос ее невыразимо упоителен. Но на минуту, когда она переставала быть
царицею, чтоб дать
узнать себя, неужели это так? Неужели это лицо видела, неужели этот голос слышала Вера Павловна?
— Да, — говорит
царица, — ты хотела
знать, кто я, ты
узнала. Ты хотела
узнать мое имя, у меня нет имени, отдельного от той, которой являюсь я, мое имя — ее имя; ты видела, кто я. Нет ничего выше человека, нет ничего выше женщины. Я та, которой являюсь я, которая любит, которая любима.
«От равноправности и свободы и то мое, что было в прежних
царицах, получает новый характер, высшую прелесть, прелесть, какой не
знали до меня, перед которой ничто все, что
знали до меня.
Царица знала, отчего горит такой яркой краской его смуглое лицо, отчего с такою страстной тоской устремлены его горячие глаза сюда, на занавески, которые едва движутся от прикосновения прекрасных белых рук царицы.
Неточные совпадения
Теперь я
знаю, что с Россией — очень плохо, никто ее не любит, царь и
царица — тоже не любят.
Она определила отношения шепотом и, с ужасом воскликнув: — Подумайте! И это —
царица! — продолжала: — А в то же время у Вырубовой — любовник, — какой-то простой сибирский мужик, богатырь, гигантского роста, она держит портрет его в Евангелии… Нет, вы подумайте: в Евангелии портрет любовника! Черт
знает что!
Вискряк не Вискряк, Мотузочка не Мотузочка, Голопуцек не Голупуцек…
знаю только, что как-то чудно начинается мудреное прозвище, — позвал к себе деда и сказал ему, что, вот, наряжает его сам гетьман гонцом с грамотою к
царице.
— Як же, мамо!ведь человеку, сама
знаешь, без жинки нельзя жить, — отвечал тот самый запорожец, который разговаривал с кузнецом, и кузнец удивился, слыша, что этот запорожец,
зная так хорошо грамотный язык, говорит с
царицею, как будто нарочно, самым грубым, обыкновенно называемым мужицким наречием. «Хитрый народ! — подумал он сам себе, — верно, недаром он это делает».
— А сам не
знаю,
царица Раиса… Нужно будет приискивать род занятий; может, волостным писарем пристроюсь где-нибудь.