Неточные совпадения
— Это удивительно! но она великолепна! Почему она не поступит на сцену? Впрочем, господа, я говорю только о
том, что я видела. Остается вопрос, очень важный: ее нога? Ваш великий
поэт Карасен, говорили мне, сказал, что в целой России нет пяти пар маленьких и стройных ног.
Нет, самый пламеннейший идеалист не посоветовал бы ей проводить жизнь в воздыханиях о переселившихся в вечность; ее не осудил бы на сожжение с мужем самый фанатический индеец, и если суровый аскет не сказал бы ей: «Жено! вперед отпущаются ти вси грехи»,
то поэт, глядя в ее детское личико, должен был воскликнуть:
А если даже это и не случится с человечеством при достижении им равенства, если любовь народностей и вечный мир не есть то невозможное «ничто», как выразился об этом Алонзо в «Буре», если, напротив, возможно действительное достижение стремлений к равенству,
то поэт считал бы, что наступили старость и отживание мира, а потому и людям деятельным не стоило бы жить».)
Неточные совпадения
Левин доказывал, что ошибка Вагнера и всех его последователей в
том, что музыка хочет переходить в область чужого искусства, что так же ошибается поэзия, когда описывает черты лиц, что должна делать живопись, и, как пример такой ошибки, он привел скульптора, который вздумал высекать из мрамора тени поэтических образов, восстающие вокруг фигуры
поэта на пьедестале.
С
тех пор как
поэты пишут и женщины их читают (за что им глубочайшая благодарность), их столько раз называли ангелами, что они в самом деле, в простоте душевной, поверили этому комплименту, забывая, что
те же
поэты за деньги величали Нерона полубогом…
Поди ты сладь с человеком! не верит в Бога, а верит, что если почешется переносье,
то непременно умрет; пропустит мимо создание
поэта, ясное как день, все проникнутое согласием и высокою мудростью простоты, а бросится именно на
то, где какой-нибудь удалец напутает, наплетет, изломает, выворотит природу, и ему оно понравится, и он станет кричать: «Вот оно, вот настоящее знание тайн сердца!» Всю жизнь не ставит в грош докторов, а кончится
тем, что обратится наконец к бабе, которая лечит зашептываньями и заплевками, или, еще лучше, выдумает сам какой-нибудь декохт из невесть какой дряни, которая, бог знает почему, вообразится ему именно средством против его болезни.
Скажи: которая Татьяна?» — // «Да
та, которая грустна // И молчалива, как Светлана, // Вошла и села у окна». — // «Неужто ты влюблен в меньшую?» — // «А что?» — «Я выбрал бы другую, // Когда б я был, как ты,
поэт. // В чертах у Ольги жизни нет, // Точь-в-точь в Вандиковой Мадонне: // Кругла, красна лицом она, // Как эта глупая луна // На этом глупом небосклоне». // Владимир сухо отвечал // И после во весь путь молчал.
Меж ими всё рождало споры // И к размышлению влекло: // Племен минувших договоры, // Плоды наук, добро и зло, // И предрассудки вековые, // И гроба тайны роковые, // Судьба и жизнь в свою чреду, — // Всё подвергалось их суду. //
Поэт в жару своих суждений // Читал, забывшись, между
тем // Отрывки северных поэм, // И снисходительный Евгений, // Хоть их не много понимал, // Прилежно юноше внимал.