Неточные совпадения
Жених делал подарки Верочке: они делались через Марью Алексевну и, конечно, оставались у ней, подобно
часам Анны Петровны, впрочем, не все; иные, которые подешевле, Марья Алексевна отдавала Верочке под именем вещей,
оставшихся невыкупленными в залоге: надобно же было, чтобы жених видел хоть некоторые из своих вещей на невесте.
Неточные совпадения
Мы ходили из лавки в лавку, купили несколько пачек сигар — оказались дрянные. Спрашивали, по поручению одного из товарищей,
оставшихся на фрегате, нюхательного табаку — нам сказали, что во всей Маниле нельзя найти ни одного фунта. Нас все потчевали европейскими изделиями: сукнами, шелковыми и другими материями,
часами, цепочками; особенно француз в мебельном магазине так приставал, чтоб купили у него цепочку, как будто от этого зависело все его благополучие.
— Эгей-гей, голубчики, грррабб-ят! — раздавался любимый ямщицкий клич,
оставшийся от разбойничьих времен на больших дорогах и дико звучавший на сонной Тверской, где не только грабителей, но и прохожих в ночной
час не бывало.
Обеды в ресторане были непопулярными, ужины — тоже. Зато завтраки, от двенадцати до трех
часов, были модными, как и в «Эрмитаже». Купеческие компании после «трудов праведных» на бирже являлись сюда во втором
часу и, завершив за столом миллионные сделки, к трем
часам уходили.
Оставшиеся после трех кончали «журавлями».
— Когда лучше узнаю историю, то и обсужу это! — отвечал Павел тоже сухо и ушел; но куда было девать
оставшиеся несколько
часов до ночи? Павлу пришла в голову мысль сходить в дом к Есперу Иванычу и посмотреть на те места, где он так счастливо и безмятежно провел около года, а вместе с тем узнать, нет ли каких известий и от Имплевых.
А в гостиной на диване лежал совсем одетый Крупов,
оставшийся сколько для больной, столько и для Круциферского, растерянного и испуганного. Крупов, чрезвычайно сердясь на пружины дивана, которые, нисколько не способствуя эластичности его, придавали ему свойства, очень близкие той бочке, в которой карфагеняне прокатили Регула, — в четверть
часа сладко захрапел с спокойствием человека, равно не обременявшего себе ни совести, ни желудка.