По обыкновению, шел и веселый разговор со множеством воспоминаний, шел и серьезный разговор обо всем на свете: от тогдашних исторических дел (междоусобная война в Канзасе, предвестница нынешней великой войны Севера с Югом, предвестница еще более великих событий не в одной Америке, занимала этот маленький кружок: теперь о политике толкуют все, тогда интересовались ею очень немногие; в числе немногих — Лопухов, Кирсанов, их приятели) до тогдашнего спора о химических основаниях земледелия по теории Либиха, и о законах исторического прогресса, без которых не обходился тогда ни один разговор в подобных кружках, и о великой важности различения реальных желаний, которые ищут и находят себе удовлетворение, от фантастических, которым
не находится, да которым и не нужно найти себе удовлетворение, как фальшивой жажде во время горячки, которым, как ей, одно удовлетворение: излечение организма, болезненным состоянием которого они порождаются через искажение реальных желаний, и о важности этого коренного различения, выставленной тогда антропологическою философиею, и обо всем, тому подобном и не подобном, но родственном.
Неточные совпадения
Нашлись охотники нырять, притащили через несколько времени багры, притащили даже какую-то рыбацкую сеть, ныряли, нащупывали, ловили, поймали полсотни больших щеп, но тела
не нашли и
не поймали.
— Осел, и дверь-то
не запер, — в каком виде чужие люди застают! стыдился бы, свинья ты этакая! — только и
нашлась сказать Марья Алексевна.
По денежным своим делам Лопухов принадлежал к тому очень малому меньшинству медицинских вольнослушающих, то есть
не живущих на казенном содержании, студентов, которое
не голодает и
не холодает. Как и чем живет огромное большинство их — это богу, конечно, известно, а людям непостижимо. Но наш рассказ
не хочет заниматься людьми, нуждающимися в съестном продовольствии; потому он упомянет лишь в двух — трех словах о времени, когда Лопухов
находился в таком неприличном состоянии.
Когда он был в третьем курсе, дела его стали поправляться: помощник квартального надзирателя предложил ему уроки, потом стали
находиться другие уроки, и вот уже два года перестал нуждаться и больше года жил на одной квартире, но
не в одной, а в двух разных комнатах, — значит,
не бедно, — с другим таким же счастливцем Кирсановым.
Но они рассуждают иначе: видите ли, медицина
находится теперь в таком младенчествующем состоянии, что нужно еще
не лечить, а только подготовлять будущим врачам материалы для уменья лечить.
Осматривая собравшихся гостей, Лопухов увидел, что в кавалерах нет недостатка: при каждой из девиц
находился молодой человек, кандидат в женихи или и вовсе жених. Стало быть, Лопухова пригласили
не в качестве кавалера; зачем же? Подумавши, он вспомнил, что приглашению предшествовало испытание его игры на фортепьяно. Стало быть, он позван для сокращения расходов, чтобы
не брать тапера. «Хорошо, — подумал он: — извините, Марья Алексевна», и подошел к Павлу Константинычу.
— Я очень рад теперь за m-lle Розальскую. Ее домашняя жизнь была так тяжела, что она чувствовала бы себя очень счастливою во всяком сносном семействе. Но я
не мечтал, чтобы
нашлась для нее такая действительно хорошая жизнь, какую она будет иметь у вас.
— У вас есть и кондитерская недалеко?
Не знаю,
найдется ли готовый пирог из грецких орехов, — на мой вкус, это самый лучший пирог, Марья Алексевна; но если нет такого, — какой есть,
не взыщите.
— Ах, мой милый, нам будет очень, очень мало нужно. Но только я
не хочу так: я
не хочу жить на твои деньги. Ведь я и теперь имею уроки. Я их потеряю тогда — ведь маменька всем расскажет, что я злодейка. Но
найдутся другие уроки. Я стану жить. Да, ведь так надобно? Ведь мне
не не должно жить на твои деньги?
— Так; элементы этой грязи
находятся в нездоровом состоянии. Натурально, что, как бы они ни перемещались и какие бы другие вещи,
не похожие на грязь, ни выходили из этих элементов, все эти вещи будут нездоровые, дрянные.
Крюкова до последнего времени
находилась в обыкновенном заблуждении чахоточных, воображая, что ее болезнь еще
не слишком развилась, потому и
не отыскивала Кирсанова, чтобы
не вредить себе.
В числе татарских темников, корпусных начальников, перерезанных в Твери вместе с их войском, по словам летописей, будто бы за намерение обратить народ в магометанство (намерение, которого они, наверное, и
не имели), а по самому делу, просто за угнетение,
находился Рахмет.
В кругу приятелей, сборные пункты которых
находились у Кирсанова и Лопухова, он бывал никак
не чаще того, сколько нужно, чтобы остаться в тесном отношении к нему: «это нужно; ежедневные случаи доказывают пользу иметь тесную связь с каким-нибудь кругом людей, — надобно иметь под руками всегда открытые источники для разных справок».
Но я
не говорил того, что я знаю все от него, и я
не мог бы этого сказать, потому что, действительно, знаю все
не от него, а от Дмитрия Сергеича, который просидел у меня часа два; я был предуведомлен, что он будет у меня, потому и
находился дома, он сидел у меня часа два или более после того, как он написал записку, столько огорчившую вас.
— За покорность награда. Покорность всегда награждается. У вас, конечно,
найдется бутылка вина. Вам
не дурно выпить. Где найти? В буфете или где в шкапе?
Но он почел неудобным быть у Полозовых в первые дни после кризиса: Катерина Васильевна, конечно, еще
находится в экзальтации; если он увидит (чего и следует непременно ждать), что жених — дрянь, то и его молчаливое недовольство женихом,
не только прямой отзыв, принесет вред, подновит экзальтацию.
Катерина Васильевна стала собирать все свои воспоминания о Вере Павловне, но в них только и
нашлось первое впечатление, которое сделала на нее Вера Павловна; она очень живо описала ее наружность, манеру говорить, все что бросается в глаза в минуту встречи с новым человеком; но дальше, дальше у нее в воспоминаниях уже, действительно,
не было почти ничего, относящегося к Вере Павловне: мастерская, мастерская, мастерская, — и объяснения Веры Павловны о мастерской; эти объяснения она все понимала, но самой Веры Павловны во все следующее время, после первых слов встречи, она уж
не понимала.
В первый раз Бьюмонт только улыбнулся,
не весело и
не успокоительно; во второй тоже
нашелся: «по всей вероятности,
не может; по всей вероятности».