Неточные совпадения
— А ежели не все сказать? Утаить? — расширяя глаза от ей самой непонятного
страха и теряя
обычную свою сонливость, осведомлялась Маша Рыжова, не попавшая в первые два года своего пребывания в приюте на исповедь вследствие болезни.
И вся холодея и замирая от
страха, она по-прежнему зоркими, внимательными глазами вглядывается в полутьму. Постепенно затихают вокруг нее вечерние звуки… Прекращается шепот сонных девушек… Воцаряется
обычная ночная тишина… Вот только вздохнул во сне кто-то… да тихо вскрикнул в противоположном конце спальни, и все снова затихло в тот же миг.
Неточные совпадения
Известие о дружбе Кити с госпожей Шталь и Варенькой и переданные княгиней наблюдения над какой-то переменой, происшедшей в Кити, смутили князя и возбудили в нем
обычное чувство ревности ко всему, что увлекало его дочь помимо его, и
страх, чтобы дочь не ушла из под его влияния в какие-нибудь недоступные ему области.
Когда судебный пристав с боковой походкой пригласил опять присяжных в залу заседания, Нехлюдов почувствовал
страх, как будто не он шел судить, но его вели в суд. В глубине души он чувствовал уже, что он негодяй, которому должно быть совестно смотреть в глаза людям, а между тем он по привычке с
обычными, самоуверенными движениями, вошел на возвышение и сел на свое место, вторым после старшины, заложив ногу на ногу и играя pince-nez.
Усталый, с холодом в душе, я вернулся в комнату и стал на колени в своей кровати, чтобы сказать
обычные молитвы. Говорил я их неохотно, машинально и наскоро… В середине одной из молитв в усталом мозгу отчетливо, ясно, точно кто шепнул в ухо, стала совершенно посторонняя фраза: «бог…» Кончалась она
обычным детским ругательством, каким обыкновенно мы обменивались с братом, когда бывали чем-нибудь недовольны. Я вздрогнул от
страха. Очевидно, я теперь пропащий мальчишка. Обругал бога…
Маленькая Нюрочка занимала свой
обычный пост на лестнице и со
страхом и любопытством смотрела на дурочку, которая в окошко плевала на дразнившего ее Васю Груздева.
Тайный, внутренний инстинкт привел его на то место, где он разошелся сегодня с Николаевым. Ромашов в это время думал о самоубийстве, но думал без решимости и без
страха, с каким-то скрытым, приятно-самолюбивым чувством.
Обычная, неугомонная фантазия растворила весь ужас этой мысли, украсив и расцветив ее яркими картинами.