После Алсуфьевой потянулась
длинная вереница экзаменующихся. Иные читали недурно, другие скверно, иные очень смешно, наивно, а иные и совсем уж нелепо.
В двери ему было видно, как по зале, сплетясь руками, взад и вперед ходили
длинною вереницею розовые, белые, палевые и голубые барышни, то прекоренастые и приземистые, то высокие и роскошные, а около них ходили два кавалера, один в панталонах навыпуск, другой по-законному, в сапоги.
Белка тотчас же вскакивала и опять, бывало, пускалась, ковыляя, за
длинной вереницей собак, провожавших какую-нибудь Жучку.
Неточные совпадения
В час, когда вечерняя заря тухнет, еще не являются звезды, не горит месяц, а уже страшно ходить в лесу: по деревьям царапаются и хватаются за сучья некрещеные дети, рыдают, хохочут, катятся клубом по дорогам и в широкой крапиве; из днепровских волн выбегают
вереницами погубившие свои души девы; волосы льются с зеленой головы на плечи, вода, звучно журча, бежит с
длинных волос на землю, и дева светится сквозь воду, как будто бы сквозь стеклянную рубашку; уста чудно усмехаются, щеки пылают, очи выманивают душу… она сгорела бы от любви, она зацеловала бы…
Водовозы
вереницами ожидали своей очереди, окружив фонтан, и, взмахивая черпаками-ведрами на
длинных шестах над бронзовыми фигурами скульптора Витали, черпали воду, наливая свои бочки.
Еще с начала вечера во двор особняка въехало несколько ассенизационных бочек, запряженных парами кляч, для своей работы, которая разрешалась только по ночам. Эти «ночные брокары», прозванные так в честь известной парфюмерной фирмы, открывали выгребные ямы и переливали содержимое черпаками на
длинных рукоятках и увозили за заставу. Работа шла. Студенты протискивались сквозь
вереницы бочек, окруживших вход в общежитие.
И каждый раз в те часы, когда мы веселой ватагой проходили к Тетереву и обратно, приютянки в
длинных белых накрахмаленных капорах, совершенно скрывавших их лица, чинно и тихо кружились
вереницами по площадке…
На 303-й версте общество вышло из вагонов и
длинной пестрой
вереницей потянулось мимо сторожевой будки, по узкой дорожке, спускающейся в Бешеную балку… Еще издали на разгоряченные лица пахнуло свежестью и запахом осеннего леса… Дорожка, становясь все круче, исчезала в густых кустах орешника и дикой жимолости, которые сплелись над ней сплошным темным сводом. Под ногами уже шелестели желтые, сухие, скоробившиеся листья. Вдали сквозь пустую сеть чащи алела вечерняя заря.