Неточные совпадения
Гори засыпал, обвеянный
крылом благоуханной восточной ночи… Спали розы на садовых кустах, спали соловьи в чинаровых рощах, спали руины таинственной крепости, спала Кура в
своих изумрудных берегах, и только несчастье одно не спало, одна смерть бодрствовала, поджидая жертву.
Деды не стало… На горийском кладбище прибавилась еще одна могила… Под кипарисовым крестом, у корней громадной чинары, спала моя деда! В доме наступила тишина, зловещая и жуткая. Отец заперся в
своей комнате и не выходил оттуда. Дед ускакал в
горы… Я бродила по тенистым аллеям нашего сада, вдыхала аромат пурпуровых бархатистых розанов и думала о моей матери, улетевшей в небо… Михако пробовал меня развлечь… Он принес откуда-то орленка со сломанным
крылом и поминутно обращал на него мое внимание...
— Да, мой друг, — продолжала бабушка после минутного молчания, взяв в руки один из двух платков, чтобы утереть показавшуюся слезу, — я часто думаю, что он не может ни ценить, ни понимать ее и что, несмотря на всю ее доброту, любовь к нему и старание
скрыть свое горе — я очень хорошо знаю это, — она не может быть с ним счастлива; и помяните мое слово, если он не…
Василиса и Дарья стояли, каждая по концам стола, с поднятыми кулаками; перед ними близ окна сидела Акулина; она, казалось, не старалась
скрывать своего горя и, закрыв лицо руками, рыдала на всю избу…
Неточные совпадения
Татьяна долго в келье модной // Как очарована стоит. // Но поздно. Ветер встал холодный. // Темно в долине. Роща спит // Над отуманенной рекою; // Луна сокрылась за
горою, // И пилигримке молодой // Пора, давно пора домой. // И Таня,
скрыв свое волненье, // Не без того, чтоб не вздохнуть, // Пускается в обратный путь. // Но прежде просит позволенья // Пустынный замок навещать, // Чтоб книжки здесь одной читать.
Они тщательно
скрывали цели
своего приезда, прятались в
горах и нарочно распускали самые нелепые слухи, лишь бы сбить с толку
своих конкурентов.
Тут почувствовал он, что сердце в нем сильно забилось, когда выглянула, махая
крыльями, ветряная мельница и когда, по мере того как жид гнал
своих кляч на
гору, показывался внизу ряд верб.
— В чем? А вот в слабоязычии, в болтовне, в неумении
скрыть от света
своего горя и во всяком отсутствии желания помочь ему, исправить
свою жизнь, сделать ее сносною и себе, и мужу.
Трава поблекла, потемнела и прилегла к земле; голые крутые взлобки
гор стали еще круче и голее, сурчины как-то выше и краснее, потому что листья чилизника и бобовника завяли, облетели и не
скрывали от глаз их глинистых бугров; но сурков уже не было: они давно попрятались в
свои норы, как сказывал мне отец.