Неточные совпадения
Я родилась в
Гори, чудном, улыбающемся
Гори, одном из самых живописных и прелестных уголков Кавказа,
на берегах изумрудной реки
Куры.
Гори засыпал, обвеянный крылом благоуханной восточной ночи… Спали розы
на садовых кустах, спали соловьи в чинаровых рощах, спали руины таинственной крепости, спала
Кура в своих изумрудных берегах, и только несчастье одно не спало, одна смерть бодрствовала, поджидая жертву.
Страшен был крик деда Магомета… он потряс, казалось, не только кровлю нашего дома, но и весь
Гори и диким эхом раскатился в
горах, по ту сторону
Куры. Вслед за первым воплем раздался второй и третий… Потом дед внезапно затих и, упав
на пол, лежал без движения, широко разметав свои сильные руки.
В первый раз со дня кончины мамы я почувствовала себя снова счастливой. Мы ехали по тропинке, между рядами невысоких
гор, в тихой долине
Куры… А по берегам реки вырастали по временам в сгущающихся сумерках развалины замков и башен, носивших
на себе печать давних и грозных времен.
Каждое утро я совершала небольшие прогулки в окрестностях
Гори, то горными тропинками, то низменным берегом
Куры… Часто я проезжала городским базаром, гордо восседая
на коне, в моем алом атласном бешмете, в белой папахе, лихо заломленной
на затылок, похожая скорее
на маленького джигита, нежели
на княжну славного аристократического рода.
Горы и скалы, пастбища и поля, засеянные кукурузой, замелькали перед нами. Мы ехали по долине
Куры и любовались ее плавным течением. Изредка
на пути попадались нам развалины крепости и замков.
Я лезла к ней по ее каменистым уступам и странное дело! — почти не испытывала страха. Когда передо мною зачернели в сумерках наступающей ночи высокие, полуразрушенные местами стены, я оглянулась назад. Наш дом покоился сном
на том берегу
Куры, точно узник, плененный мохнатыми стражниками-чинарами. Нигде не видно было света. Только в кабинете отца
горела лампа. «Если я крикну — там меня не услышат», — мелькнуло в моей голове, и
на минуту мне сделалось так жутко, что захотелось повернуть назад.
Выйдя из дому, я обрывом спустилась к
Куре, перешла мост и, взобравшись
на гору с противоположного берега, оглянулась назад. Весь
Гори был как
на ладони. Вот наш дом, вот сад, вот старый густолиственный каштан под окном отца… старый каштан, посаженный еще при дедушке… Там за его ветвями спит он, мой папа, добрый, любимый… Он спит и не подозревает, что задумала его злая потара сакварела…
Я обежала весь дом и сад, спустилась к
Куре, поднялась
на гору, поклонилась дорогим могилкам и в десятый раз побежала в конюшню.
Неточные совпадения
Затиснутый в щель между
гор, каменный, серый Тифлис, с его бесчисленными балконами, которые прилеплены к домам как бы руками детей и похожи
на птичьи клетки; мутная, бешеная
Кура; церкви суровой архитектуры — все это не понравилось Самгину.
Ровно трои сутки молодой столоначальник пил с
горя в трактире с приятелем своим, писцом казначейства Звездкиным, который был при нем чем-то вроде наперсника: поверенный во всех его сердечных тайнах, он обыкновенно
курил на его счет табак и жуировал в трактирах, когда у Медиокритского случались деньги.
Как-то в августовскую ночь Н.И. Пастухов, закупив провизии, поехал
на дачу
на извозчике.
На Поклонной
горе ватага остановила извозчика и бросилась к пролетке, а Н.И. Пастухов сидит и
курит.
Летом, в жаркий день, Пушкарь рассказал Матвею о том, как
горела венгерская деревня, метались по улице охваченные ужасом люди, овцы, мычали коровы в хлевах, задыхаясь ядовитым дымом горящей соломы, скакали лошади, вырвавшись из стойл, выли собаки и кудахтали
куры, а
на русских солдат, лежавших в кустах за деревней, бежал во тьме пылающий огнём человек.
Чем ближе подвигался я к избушке
на курьих ножках, тем сильнее возрастало во мне неопределенное, тоскливое беспокойство. Я с уверенностью говорил самому себе, что сейчас меня постигнет какое-то новое, неожиданное
горе.