Неточные совпадения
— Люде надо ехать учиться, крошка, — уговаривала его
мама,
стараясь утешить. — Люда приедет на лето, да и мы съездим к ней, может быть, если удастся хорошо продать пшеницу.
Анна Фоминишна, моя попутчица,
старалась всячески рассеять меня, рассказывая мне о Петербурге, об институте, в котором воспитывалась она сама и куда везла меня теперь. Поминутно при этом она угощала меня пастилой, конфектами и яблоками, взятыми из дома. Но кусок не шел мне в горло. Лицо
мамы, такое, каким я его видела на станции, не выходило из памяти, и мое сердце больно сжималось.
— И вы думаете, что вашей maman доставит удовольствие читать эти безграмотные каракули? Я подчеркну вам синим карандашом ошибки,
постарайтесь их запомнить. И потом, что за нелепые названия даете вы вашей
маме?.. Непочтительно и неделикатно. Душа моя, вы напишете другое письмо и принесете мне.
Я вполне понимала мою милую подружку, потому что сама горела желанием поделиться радостью с
мамой и домашними. Мои баллы были немногим хуже княжны. Но все же я
старалась изо всех сил быть не ниже первого десятка и успела в своем старании: я была пятою ученицей класса.
Один экзамен сбыли. Оставалось еще целых пять, и в том числе география, которая ужасно смущала меня. География мне не давалась почему-то: бесчисленные наименования незнакомых рек, морей и гор не укладывались в моей голове. К географии, к тому же, меня не подготовили дома, между тем как все остальные предметы я прошла с
мамой. Экзамен географии был назначен по расписанию четвертым, и я
старалась не волноваться. А пока я усердно занялась следующим по порядку русским языком.
Неточные совпадения
—
Мама! Я… я… не… — сказал он,
стараясь понять по ее выражению, что ожидает его за персик.
Мама рассказывала мне всегда обо всем домашнем, обыкновенно когда приходила с супом кормить меня (когда я еще не мог сам есть), чтобы развлечь меня; я же при этом упорно
старался показать каждый раз, что мало интересуюсь всеми этими сведениями, а потому и про Настасью Егоровну не расспросил подробнее, даже промолчал совсем.
—
Мама! простите мою вспышку, тем более что от Андрея Петровича и без того невозможно укрыться, — засмеялся я притворно и
стараясь хоть на миг перебить все в шутку.
— Мам-мынька… еще… — мычит Гордей Евстратыч, напрасно
стараясь подняться со стула.
На суде близость товарищей привела Каширина в себя, и он снова, на мгновение, увидел людей: сидят и судят его и что-то говорят на человеческом языке, слушают и как будто понимают. Но уже на свидании с матерью он, с ужасом человека, который начинает сходить с ума и понимает это, почувствовал ярко, что эта старая женщина в черном платочке — просто искусно сделанная механическая кукла, вроде тех, которые говорят: «папа», «
мама», но только лучше сделанная.
Старался говорить с нею, а сам, вздрагивая, думал: