Неточные совпадения
Скотинин. А движимое хотя и выдвинуто, я не челобитчик. Хлопотать я не люблю, да и боюсь. Сколько меня соседи ни обижали, сколько убытку ни делали, я ни на кого не бил челом, а всякий убыток, чем за
ним ходить, сдеру
с своих же крестьян, так и концы в воду.
Г-жа Простакова (испугавшись,
с злобою). Как! Стародум, твой дядюшка, жив! И ты изволишь затевать, что
он воскрес! Вот изрядный вымысел!
С какою ревностию помогает
он страждущему человечеству!
С каким усердием исполняет
он тем самым человеколюбивые виды вышней власти!
Милон(
с негодованием). Я воображаю все
его достоинствы.
Простаков. Да
он сам
с Правдиным из глаз у меня сгиб да пропал. Я чем виноват?
Г-жа Простакова. Как теленок, мой батюшка; оттого-то у нас в доме все и избаловано. Вить у
него нет того смыслу, чтоб в доме была строгость, чтоб наказать путем виноватого. Все сама управляюсь, батюшка.
С утра до вечера, как за язык повешена, рук не покладываю: то бранюсь, то дерусь; тем и дом держится, мой батюшка!
Здесь появляются Кутейкин
с Часословом, а Цыфиркин
с аспидной доскою и грифелем. Оба
они знаками спрашивают Еремеевну: входить ли? Она
их манит, а Митрофан отмахивает.
Митрофан (в сторону). Пострел
их побери и
с Еремеевной.
Цыфиркин. Да кое-как, ваше благородие! Малу толику арихметике маракую, так питаюсь в городе около приказных служителей у счетных дел. Не всякому открыл Господь науку: так кто сам не смыслит, меня нанимает то счетец поверить, то итоги подвести. Тем и питаюсь; праздно жить не люблю. На досуге ребят обучаю. Вот и у
их благородия
с парнем третий год над ломаными бьемся, да что-то плохо клеятся; ну, и то правда, человек на человека не приходит.
Кутейкин. Из ученых, ваше высокородие! Семинарии здешния епархии. Ходил до риторики, да, Богу изволившу, назад воротился. Подавал в консисторию челобитье, в котором прописал: «Такой-то де семинарист, из церковничьих детей, убоялся бездны премудрости, просит от нея об увольнении». На что и милостивая резолюция вскоре воспоследовала,
с отметкою: «Такого-то де семинариста от всякого учения уволить: писано бо есть, не мечите бисера пред свиниями, да не попрут
его ногами».
Г-жа Простакова. Ты же еще, старая ведьма, и разревелась. Поди, накорми
их с собою, а после обеда тотчас опять сюда. (К Митрофану.) Пойдем со мною, Митрофанушка. Я тебя из глаз теперь не выпущу. Как скажу я тебе нещечко, так пожить на свете слюбится. Не век тебе, моему другу, не век тебе учиться. Ты, благодаря Бога, столько уже смыслишь, что и сам взведешь деточек. (К Еремеевне.)
С братцем переведаюсь не по-твоему. Пусть же все добрые люди увидят, что мама и что мать родная. (Отходит
с Митрофаном.)
Стародум. Без нее просвещеннейшая умница — жалкая тварь. (
С чувством.) Невежда без души — зверь. Самый мелкий подвиг ведет
его во всякое преступление. Между тем, что
он делает, и тем, для чего
он делает, никаких весков у
него нет. От таких-то животных пришел я свободить…
Я бросился обнимать
его с радостию.
Ни
с чем нельзя сравнить презрения, которое ощутил я к
нему в ту же минуту.
Стародум (берет у Правдина табак). Как ни
с чем? Табакерке цена пятьсот рублев. Пришли к купцу двое. Один, заплатя деньги, принес домой табакерку. Другой пришел домой без табакерки. И ты думаешь, что другой пришел домой ни
с чем? Ошибаешься.
Он принес назад свои пятьсот рублев целы. Я отошел от двора без деревень, без ленты, без чинов, да мое принес домой неповрежденно, мою душу, мою честь, мои правилы.
Софья (бросаясь в
его объятия). Дядюшка! Я вне себя
с радости.
Стародум. Детям? Оставлять богатство детям? В голове нет. Умны будут — без
него обойдутся; а глупому сыну не в помощь богатство. Видал я молодцов в золотых кафтанах, да
с свинцовой головою. Нет, мой друг! Наличные деньги — не наличные достоинства. Золотой болван — все болван.
В следующую речь Стародума Простаков
с сыном, вышедшие из средней двери, стали позади Стародума. Отец готов
его обнять, как скоро дойдет очередь, а сын подойти к руке. Еремеевна взяла место в стороне и, сложа руки, стала как вкопанная, выпяля глаза на Стародума,
с рабским подобострастием.
Стародум(обнимая неохотно г-жу Простакову). Милость совсем лишняя, сударыня! Без нее мог бы я весьма легко обойтись. (Вырвавшись из рук ее, обертывается на другую сторону, где Скотинин, стоящий уже
с распростертыми руками, тотчас
его схватывает.) Это к кому я попался?
Стародум. Рад душою. (Увидя Милона, который
ему с почтением поклонился, откланивается и
ему учтиво.)
Г-жа Простакова. Врет
он, друг мой сердечный! Нашел деньги, ни
с кем не делись. Все себе возьми, Митрофанушка. Не учись этой дурацкой науке.
Вральман. Чефо паяться, мая матушка? Расумнай шеловек никахта ефо не сатерет, никахта з
ним не саспорит; а
он с умными лютьми не сфясыфайся, так и пудет плаготенствие пожие!
Вральман. Тафольно, мая матушка, тафольно. Я сафсегда ахотник пыл смотреть публик. Пыфало, о праснике съетутса в Катрингоф кареты
с хоспотам. Я фсё на
них сматру. Пыфало, не сойту ни на минуту
с косел.
Г-жа Простакова (усмехаясь радостно). Робенок, право, хоть и жених. Пойти за
ним, однако ж, чтоб
он с резвости без умыслу чем-нибудь гостя не прогневал.
Стародум. Фенелона? Автора Телемака? Хорошо. Я не знаю твоей книжки, однако читай ее, читай. Кто написал Телемака, тот пером своим нравов развращать не станет. Я боюсь для вас нынешних мудрецов. Мне случилось читать из
них все то, что переведено по-русски.
Они, правда, искореняют сильно предрассудки, да воротят
с корню добродетель. Сядем. (Оба сели.) Мое сердечное желание видеть тебя столько счастливу, сколько в свете быть возможно.
Софья. Ваше изъяснение, дядюшка, сходно
с моим внутренним чувством, которого я изъяснить не могла. Я теперь живо чувствую и достоинство честного человека и
его должность.
Возьмем в пример несчастный дом, каковых множество, где жена не имеет никакой сердечной дружбы к мужу, ни
он к жене доверенности; где каждый
с своей стороны своротили
с пути добродетели.
Стародум(читает). «…Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду…
Он с вами должен встретиться… Сердечно буду рад, если
он увидится
с вами… Возьмите труд узнать образ мыслей
его». (В сторону.) Конечно. Без того ее не выдам… «Вы найдете… Ваш истинный друг…» Хорошо. Это письмо до тебя принадлежит. Я сказывал тебе, что молодой человек, похвальных свойств, представлен… Слова мои тебя смущают, друг мой сердечный. Я это и давеча приметил и теперь вижу. Доверенность твоя ко мне…
Стародум. Мне очень приятно быть знакому
с человеком ваших качеств. Дядя ваш мне о вас говорил.
Он отдает вам всю справедливость. Особливые достоинствы…
Он с холодною кровью усматривает все степени опасности, принимает нужные меры, славу свою предпочитает жизни; но что всего более —
он для пользы и славы отечества не устрашается забыть свою собственную славу.
И какая разница между бесстрашием солдата, который на приступе отваживает жизнь свою наряду
с прочими, и между неустрашимостью человека государственного, который говорит правду государю, отваживаясь
его прогневать.
Г-жа Простакова (
с нетерпением). Когда
они выедут?
Скотинин. Завтре и я проснусь
с светом вдруг. Будь
он умен, как изволит, а и
с Скотининым развяжешься не скоро. (Отходит.)
Стародум. Слушай, друг мой! Великий государь есть государь премудрый.
Его дело показать людям прямое
их благо. Слава премудрости
его та, чтоб править людьми, потому что управляться
с истуканами нет премудрости. Крестьянин, который плоше всех в деревне, выбирается обыкновенно пасти стадо, потому что немного надобно ума пасти скотину. Достойный престола государь стремится возвысить души своих подданных. Мы это видим своими глазами.
Я хотел бы, например, чтоб при воспитании сына знатного господина наставник
его всякий день разогнул
ему Историю и указал
ему в ней два места: в одном, как великие люди способствовали благу своего отечества; в другом, как вельможа недостойный, употребивший во зло свою доверенность и силу,
с высоты пышной своей знатности низвергся в бездну презрения и поношения.
Стародум(
с приходу Вральмана в
него вглядывается). Ба! Это ты, Вральман?