Неточные совпадения
Я удвоил шаги и поспел домой перед самым
обедом. Отец уже сидел переодетый, вымытый и свежий, возле матушкиного кресла и читал ей своим ровным и звучным голосом фельетон «Journal des Débats»; [Дословно: «Дневник прений» (фр.).] но матушка слушала его без внимания и, увидавши меня, спросила, где я пропадал целый день, и прибавила, что не любит, когда таскаются бог знает где и бог знает с кем. «Да я гулял один», —
хотел было я ответить, но посмотрел
на отца и почему-то промолчал.
Неточные совпадения
Через пять минут братья сошлись в столовой.
Хотя Левину и казалось, что не хочется есть, и он сел за
обед, только чтобы не обидеть Кузьму, но когда начал есть, то
обед показался ему чрезвычайно вкусен. Сергей Иванович улыбаясь глядел
на него.
Одно — вне ее присутствия, с доктором, курившим одну толстую папироску за другою и тушившим их о край полной пепельницы, с Долли и с князем, где шла речь об
обеде, о политике, о болезни Марьи Петровны и где Левин вдруг
на минуту совершенно забывал, что происходило, и чувствовал себя точно проснувшимся, и другое настроение — в ее присутствии, у ее изголовья, где сердце
хотело разорваться и всё не разрывалось от сострадания, и он не переставая молился Богу.
Но следующая, размененная
на покупку провизии к
обеду для родных, стоившей двадцать восемь рублей,
хотя и вызвала в Левине воспоминание о том, что двадцать восемь рублей — это девять четвертей овса, который, потея и кряхтя, косили, вязали, молотили, веяли, подсевали и насыпали, — эта следующая пошла всё-таки легче.
— Ну вот вам и Долли, княжна, вы так
хотели ее видеть, — сказала Анна, вместе с Дарьей Александровной выходя
на большую каменную террасу,
на которой в тени, за пяльцами, вышивая кресло для графа Алексея Кирилловича, сидела княжна Варвара. — Она говорит, что ничего не
хочет до
обеда, но вы велите подать завтракать, а я пойду сыщу Алексея и приведу их всех.
— Жена — хлопотать! — продолжал Чичиков. — Ну, что ж может какая-нибудь неопытная молодая женщина? Спасибо, что случились добрые люди, которые посоветовали пойти
на мировую. Отделался он двумя тысячами да угостительным
обедом. И
на обеде, когда все уже развеселились, и он также, вот и говорят они ему: «Не стыдно ли тебе так поступить с нами? Ты все бы
хотел нас видеть прибранными, да выбритыми, да во фраках. Нет, ты полюби нас черненькими, а беленькими нас всякий полюбит».