— Это все равно, — пробормотал он, — я
хотел сказать, что не понимаю хорошенько, зачем вы поселились в деревне?
— Послушайте, я давно хотела объясниться с вами. Вам нечего говорить, — вам это самим известно, — что вы человек не из числа обыкновенных; вы еще молоды — вся жизнь перед вами. К чему вы себя готовите? какая будущность ожидает вас? я
хочу сказать — какой цели вы хотите достигнуть, куда вы идете, что у вас на душе? словом, кто вы, что вы?
— Ты прав, — подхватил Базаров. — Я
хотел сказать, что они вот, мои родители то есть, заняты и не беспокоятся о собственном ничтожестве, оно им не смердит… а я… я чувствую только скуку да злость.
— Ничего, матушка, не беспокойся. Ему хорошо. Господи, помилуй нас грешных, — продолжал он вполголоса свою молитву. Василий Иванович пожалел свою старушку; он не
захотел сказать ей на ночь, какое горе ее ожидало.
— То есть вы
хотите сказать, если я только вас понял, что какое бы ни было ваше теоретическое воззрение на дуэль, на практике вы бы не позволили оскорбить себя, не потребовав удовлетворения?
— Все это прекрасно, — продолжал он, — но люди в вашем положении, я
хочу сказать, с вашим состоянием, редко владеют этим даром; до них, как до царей, истине трудно дойти.
В свежем шелковом платье, с широкою бархатною наколкой на волосах, с золотою цепочкой на шее, она сидела почтительно-неподвижно, почтительно к самой себе, ко всему, что ее окружало, и так улыбалась, как будто
хотела сказать: «Вы меня извините, я не виновата».
Неточные совпадения
— Что такое Базаров? — Аркадий усмехнулся. —
Хотите, дядюшка, я вам
скажу, что он, собственно, такое?
— Это совершенно другой вопрос. Мне вовсе не приходится объяснять вам теперь, почему я сижу сложа руки, как вы изволите выражаться. Я
хочу только
сказать, что аристократизм — принсип, а без принсипов жить в наше время могут одни безнравственные или пустые люди. Я говорил это Аркадию на другой день его приезда и повторяю теперь вам. Не так ли, Николай?
— Пойдемте гулять завтра поутру, —
сказала она ему, — я
хочу узнать от вас латинские названия полевых растений и их свойства.
— Как
хотите, — продолжала она, — а мне все-таки что-то говорит, что мы сошлись недаром, что мы будем хорошими друзьями. Я уверена, что ваша эта, как бы
сказать, ваша напряженность, сдержанность исчезнет наконец?
— Лазаря петь! — повторил Василий Иванович. — Ты, Евгений, не думай, что я
хочу, так
сказать, разжалобить гостя: вот, мол, мы в каком захолустье живем. Я, напротив, того мнения, что для человека мыслящего нет захолустья. По крайней мере, я стараюсь, по возможности, не зарасти, как говорится, мохом, не отстать от века.
— Из нерешимости,
хотите вы
сказать.
— Она очень важна; от нее, по моим понятиям, зависит все счастье твоей жизни. Я все это время много размышлял о том, что я
хочу теперь
сказать тебе… Брат, исполни обязанность твою, обязанность честного и благородного человека, прекрати соблазн и дурной пример, который подается тобою, лучшим из людей!
Ей все-таки было неловко с Базаровым,
хотя она и ему
сказала, и сама себя уверила, что все позабыто.
Я
хотел вам это
сказать, узнать ваше мнение и просить вашей руки, потому что я и не богат и чувствую, что готов на все жертвы…
— Я к тебе на целых шесть недель приехал, старина, —
сказал ему Базаров, — я работать
хочу, так ты уж, пожалуйста, не мешай мне.
— Нет, зачем;
скажи, что кланяться велел, больше ничего не нужно. А теперь я опять к моим собакам. Странно!
хочу остановить мысль на смерти, и ничего не выходит. Вижу какое-то пятно… и больше ничего.
Она мне кинула взгляд, исполненный любви и благодарности. Я привык к этим взглядам; но некогда они составляли мое блаженство. Княгиня усадила дочь за фортепьяно; все просили ее спеть что-нибудь, — я молчал и, пользуясь суматохой, отошел к окну с Верой, которая мне
хотела сказать что-то очень важное для нас обоих… Вышло — вздор…
— Особенно после ужина… Но если бы вы знали, как мне жалко (я
хотел сказать грустно, но не посмел), что вы скоро уедете и мы больше не увидимся.
Неточные совпадения
Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо
скажу: как
хотите, я не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не те потребности; душа моя жаждет просвещения.
Слуга. Да хозяин
сказал, что не будет больше отпускать. Он, никак,
хотел идти сегодня жаловаться городничему.
Я
хотел давно об этом
сказать вам, но был, не помню, чем-то развлечен.
Слуга. Мы примем-с. Хозяин
сказал: коли не
хотите, то и не нужно.
«А что? ему, чай, холодно, — //
Сказал сурово Провушка, — // В железном-то тазу?» // И в руки взять ребеночка //
Хотел. Дитя заплакало. // А мать кричит: — Не тронь его! // Не видишь? Он катается! // Ну, ну! пошел! Колясочка // Ведь это у него!..