Неточные совпадения
— Вот как мы с тобой, —
говорил в тот же день, после обеда Николай Петрович своему брату, сидя у него
в кабинете: —
в отставные люди попали, песенка наша спета. Что ж? Может быть, Базаров и прав; но мне, признаюсь, одно больно: я надеялся именно теперь тесно и дружески сойтись с Аркадием, а выходит, что я остался назади, он ушел вперед, и понять мы друг друга не можем.
Василий Иванович отправился от Аркадия
в свой
кабинет и, прикорнув на диване
в ногах у сына, собирался было поболтать с ним, но Базаров тотчас его отослал,
говоря, что ему спать хочется, а сам не заснул до утра.
— Нет! —
говорил он на следующий день Аркадию, — уеду отсюда завтра. Скучно; работать хочется, а здесь нельзя. Отправлюсь опять к вам
в деревню; я же там все свои препараты оставил. У вас, по крайней мере, запереться можно. А то здесь отец мне твердит: «Мой
кабинет к твоим услугам — никто тебе мешать не будет»; а сам от меня ни на шаг. Да и совестно как-то от него запираться. Ну и мать тоже. Я слышу, как она вздыхает за стеной, а выйдешь к ней — и сказать ей нечего.
Василий Иванович вдруг побледнел весь и, ни слова не
говоря, бросился
в кабинет, откуда тотчас же вернулся с кусочком адского камня
в руке. Базаров хотел было взять его и уйти.
Тотчас по уходе Зарницына Вязмитинов оделся и, идучи в училище, зашел к доктору, с которым они
поговорили в кабинете, и, расставаясь, Вязмитинов сказал:
Неточные совпадения
Мысли о том, куда она поедет теперь, — к тетке ли, у которой она воспитывалась, к Долли или просто одна за границу, и о том, что он делает теперь один
в кабинете, окончательная ли это ссора, или возможно еще примирение, и о том, что теперь будут
говорить про нее все ее петербургские бывшие знакомые, как посмотрит на это Алексей Александрович, и много других мыслей о том, что будет теперь, после разрыва, приходили ей
в голову, но она не всею душой отдавалась этим мыслям.
Степан Аркадьич с тем несколько торжественным лицом, с которым он садился
в председательское кресло
в своем присутствии, вошел
в кабинет Алексея Александровича. Алексей Александрович, заложив руки за спину, ходил по комнате и думал о том же, о чем Степан Аркадьич
говорил с его женою.
И потом, ревновать — значит унижать и себя и ее»,
говорил он себе, входя
в ее
кабинет; но рассуждение это, прежде имевшее такой вес для него, теперь ничего не весило и не значило.
Она вышла
в столовую под предлогом распоряжения и нарочно громко
говорила, ожидая, что он придет сюда; но он не вышел, хотя она слышала, что он выходил к дверям
кабинета, провожая правителя канцелярии.
Бетси
говорила всё это, а между тем по веселому, умному взгляду ее Анна чувствовала, что она понимает отчасти ее положение и что-то затевает. Они были
в маленьком
кабинете.