Неточные совпадения
— Мне
стихи не
нравятся, — возразила она как бы нехотя.
— Стало быть, эти
стихи вам
понравились? — спросил Владимир Сергеич.
— Извольте, с удовольствием, — возразил он, принимаясь писать, — но, признаюсь, я удивляюсь, отчего эти
стихи могли вам так
понравиться. Я их прочел собственно для того, чтобы показать вам, что не все
стихи бывают сладкие.
— Я эти
стихи прочел вчера Марье Павловне, — подхватил Владимир Сергеич, — и они ей чрезвычайно
понравились.
Я видел, что он действительно слушает и ему
нравятся стихи; он спрашивал меня долго, потом вдруг остановил, осведомляясь, быстро:
Неточные совпадения
Но Ленский, не имев, конечно, // Охоты узы брака несть, // С Онегиным желал сердечно // Знакомство покороче свесть. // Они сошлись. Волна и камень, //
Стихи и проза, лед и пламень // Не столь различны меж собой. // Сперва взаимной разнотой // Они друг другу были скучны; // Потом
понравились; потом // Съезжались каждый день верхом // И скоро стали неразлучны. // Так люди (первый каюсь я) // От делать нечего друзья.
Стихотворение это, написанное красивым круглым почерком на тонком почтовом листе,
понравилось мне по трогательному чувству, которым оно проникнуто; я тотчас же выучил его наизусть и решился взять за образец. Дело пошло гораздо легче. В день именин поздравление из двенадцати
стихов было готово, и, сидя за столом в классной, я переписывал его на веленевую бумагу.
Как
нравились тебе тогда всякие
стихи и всякие повести, как легко навертывались слезы на твои глаза, с каким удовольствием ты смеялся, какою искреннею любовью к людям, каким благородным сочувствием ко всему доброму и прекрасному проникалась твоя младенчески чистая душа!
— Веретьев! — сказал я радостно. Веретьев мне тоже очень
нравился и тоже отчасти напоминал Авдиева: превосходно читал
стихи, говорил пошляку Астахову неприятную правду в глаза и так красиво «швырял себя, подобно ласточке». Но на этот раз я тотчас же вспомнил конец и сказал довольно уныло:
Я знал жития некоторых из них — Кирика и Улиты, Варвары Великомученицы, Пантелеймона и еще многих, мне особенно
нравилось грустное житие Алексея божия человека и прекрасные
стихи о нем: их часто и трогательно читала мне бабушка.