Неточные совпадения
— Самовар тебе готов, — сказал он
мне с улыбкой, — пойдем
чай пить.
«А что, — спросил он
меня в другой раз, — у тебя своя вотчина есть?» — «Есть». — «Далеко отсюда?» — «Верст сто». — «Что же ты, батюшка, живешь в своей вотчине?» — «Живу». — «А больше,
чай, ружьем пробавляешься?» — «Признаться, да». — «И хорошо, батюшка, делаешь; стреляй себе на здоровье тетеревов, да старосту меняй почаще».
Меня поражало уже то, что
я не мог в нем открыть страсти ни к еде, ни к вину, ни к охоте, ни к курским соловьям, ни к голубям, страдающим падучей болезнью, ни к русской литературе, ни к иноходцам, ни к венгеркам, ни к карточной и биллиардной игре, ни к танцевальным вечерам, ни к поездкам в губернские и столичные города, ни к бумажным фабрикам и свеклосахарным заводам, ни к раскрашенным беседкам, ни к
чаю, ни к доведенным до разврата пристяжным, ни даже к толстым кучерам, подпоясанным под самыми мышками, к тем великолепным кучерам, у которых, бог знает почему, от каждого движения шеи глаза косятся и лезут вон…
— Напой его
чаем, баловница, — закричал ей вслед Овсяников… — Не глупый малый, — продолжал он, — и душа добрая, только
я боюсь за него… А впрочем, извините, что так долго вас пустяками занимал.
— Оси у
меня нет, — прибавил он после небольшого молчания, — эта вот не годится (он указал на свою тележку), у вас,
чай, телега большая.
— А отчего недоимка за тобой завелась? — грозно спросил г. Пеночкин. (Старик понурил голову.) —
Чай, пьянствовать любишь, по кабакам шататься? (Старик разинул было рот.) Знаю
я вас, — с запальчивостью продолжал Аркадий Павлыч, — ваше дело пить да на печи лежать, а хороший мужик за вас отвечай.
Еще издали, сквозь частую сетку дождя, заметил
я избу с тесовой крышей и двумя трубами, повыше других, по всей вероятности, жилище старосты, куда
я и направил шаги свои, в надежде найти у него самовар,
чай, сахар и не совершенно кислые сливки.
— Вот вам
чай несут, — сказал он
мне с приятной улыбкой.
Дежурный проворно вышел.
Я допил стакан
чаю, лег на диван и заснул.
Я спал часа два.
— Что ты, что ты, дурак, с ума сошел, что ли? — поспешно перебил его толстяк. — Ступай, ступай ко
мне в избу, — продолжал он, почти выталкивая изумленного мужика, — там спроси жену… она тебе
чаю даст,
я сейчас приду, ступай. Да небось говорят, ступай.
— Вы,
чай, барин, — начал он, — нашего хлеба есть не станете, а у
меня окромя хлеба…
— Ну, как знаете. Самовар бы
я вам поставил, да
чаю у
меня нету… Пойду посмотрю, что ваша лошадь.
Что, думал
я, глядя на умирающие деревья,
чай, стыдно и горько вам?..
— Помнишь Дашу? — прибавил он наконец, — вот золотая была душа! вот было сердце! и как она
меня любила!.. Что с ней теперь?
Чай, иссохла, исчахла, бедняжка?
Я раза три уже принимался пить
чай, несколько раз напрасно пытался заснуть, прочел все надписи на окнах и на стенах: скука
меня томила страшная.
— А вы уж пили
чай? — спросил он
меня.
Лакей ушел;
я жду себе и думаю: что-то будет?
чай, заломит, бестия, цену страшную, даром что богата.
Я ему продал за четыреста рублей лошадь, которая стоила тысячу, и это бессловесное существо имеет теперь полное право презирать
меня; а между тем сам до того лишен способности соображенья, особенно утром, до
чаю, или тотчас после обеда, что ему скажешь: здравствуйте, а он отвечает: чего-с?
Я глядел тогда на зарю, на деревья, на зеленые мелкие листья, уже потемневшие, но еще резко отделявшиеся от розового неба; в гостиной, за фортепьянами, сидела Софья и беспрестанно наигрывала какую-нибудь любимую, страстно задумчивую фразу из Бетховена; злая старуха мирно похрапывала, сидя на диване; в столовой, залитой потоком алого света, Вера хлопотала за
чаем; самовар затейливо шипел, словно чему-то радовался; с веселым треском ломались крендельки, ложечки звонко стучали по чашкам; канарейка, немилосердно трещавшая целый день, внезапно утихала и только изредка чирикала, как будто о чем-то спрашивала; из прозрачного, легкого облачка мимоходом падали редкие капли…
— Экая
я! — проговорила вдруг Лукерья с неожиданной силой и, раскрыв широко глаза, постаралась смигнуть с них слезу. — Не стыдно ли? Чего
я? Давно этого со
мной не случалось… с самого того дня, как Поляков Вася у
меня был прошлой весной. Пока он со
мной сидел да разговаривал — ну, ничего; а как ушел он — поплакала
я таки в одиночку! Откуда бралось!.. Да ведь у нашей сестры слезы некупленные. Барин, — прибавила Лукерья, —
чай, у вас платочек есть… Не побрезгуйте, утрите
мне глаза.
Прибыли мы наконец в Тулу; купил
я дроби да кстати
чаю да вина, и даже лошадь у барышника взял. В полдень мы отправились обратно. Проезжая тем местом, где в первый раз мы услыхали за собою стук телеги, Филофей, который, подвыпив в Туле, оказался весьма разговорчивым человеком, — он
мне даже сказки рассказывал, — проезжая тем местом, Филофей вдруг засмеялся.
Неточные совпадения
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на
чай и сахар. Если ж и были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую
я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Городничий. Полно вам, право, трещотки какие! Здесь нужная вещь: дело идет о жизни человека… (К Осипу.)Ну что, друг, право,
мне ты очень нравишься. В дороге не мешает, знаешь, чайку выпить лишний стаканчик, — оно теперь холодновато. Так вот тебе пара целковиков на
чай.
Городничий. Хорошо, хорошо, и дело ты говоришь. Там
я тебе дал на
чай, так вот еще сверх того на баранки.
Он больше виноват: говядину
мне подает такую твердую, как бревно; а суп — он черт знает чего плеснул туда,
я должен был выбросить его за окно. Он
меня морил голодом по целым дням…
Чай такой странный: воняет рыбой, а не
чаем. За что ж
я… Вот новость!
И гнется, да не ломится, // Не ломится, не валится… // Ужли не богатырь? // «Ты шутишь шутки, дедушка! — // Сказала
я. — Такого-то // Богатыря могучего, //
Чай, мыши заедят!»