Неточные совпадения
— Тоже был помещик, — продолжал мой новый приятель, — и богатый, да разорился —
вот проживает теперь у меня… А в свое время считался первым по губернии хватом; двух жен от мужей увез, песельников держал, сам певал и плясал мастерски… Но не прикажете ли водки? ведь
уж обед на столе.
— Нет, старого времени мне особенно хвалить не из чего.
Вот хоть бы, примером сказать, вы помещик теперь, такой же помещик, как ваш покойный дедушка, а
уж власти вам такой не будет! да и вы сами не такой человек. Нас и теперь другие господа притесняют; но без этого обойтись, видно, нельзя. Перемелется — авось мука будет. Нет,
уж я теперь не увижу, чего в молодости насмотрелся.
— Нет,
уж вот от этого увольте, — поспешно проговорил он, — право… и сказал бы вам… да что! (Овсяников рукой махнул.) Станемте лучше чай кушать… Мужики, как есть мужики; а впрочем, правду сказать, как же и быть-то нам?
Вот поехал Ермил за поштой, да и замешкался в городе, но а едет назад
уж он хмелён.
Вот и едет Ермил через плотину: такая
уж его дорога вышла.
— Нет, недавно: года четыре. При старом барине мы всё жили на своих прежних местах, а
вот опека переселила. Старый барин у нас был кроткая душа, смиренник, царство ему небесное! Ну, опека, конечно, справедливо рассудила; видно,
уж так пришлось.
Ну,
вот пошел бы я туда… и
вот… и
уж и…
— Да
уж это я знаю. А
вот и ученый пес у тебя и хороший, а ничего не смог. Подумаешь, люди-то, люди, а?
Вот и зверь, а что из него сделали?
— Ах вы, отцы наши, милостивцы вы наши, — заговорил он нараспев и с таким умилением на лице, что вот-вот, казалось, слезы брызнут, — насилу-то изволили пожаловать!.. Ручку, батюшка, ручку, — прибавил он,
уже загодя протягивая губы.
— Экста! Барину-то что за нужда! недоимок не бывает, так ему что? Да, поди ты, — прибавил он после небольшого молчания, — пожалуйся. Нет, он тебя… да, поди-ка… Нет
уж, он тебя
вот как, того…
А
уж барыни, скажу вам, а
уж барыни что!.. или
вот еще барышни!..
— А что будешь делать с размежеваньем? — отвечал мне Мардарий Аполлоныч. — У меня это размежевание
вот где сидит. (Он указал на свой затылок.) И никакой пользы я от этого размежевания не предвижу. А что я конопляники у них отнял и сажалки, что ли, там у них не выкопал, —
уж про это, батюшка, я сам знаю. Я человек простой, по-старому поступаю. По-моему: коли барин — так барин, а коли мужик — так мужик…
Вот что.
— Нет
уж, к чему? не сумел держаться, так и терпи теперь. А
вот лучше позвольте узнать, что жизнь в Москве — дорога?
Вот и стала Матрена меня просить: выкупи ее, дескать, от госпожи; да и я сам
уже об эфтом подумывал…
Да разве я в своих холопьях не вольна?» — «Да ведь она не ваша!» — «Ну,
уж про это Марья Ильинична знает; не ваше, батюшка, дело; а
вот я ужо Матрешке-то покажу, чья она холопка».
С того самого дня они
уже более не расставались. (Деревня Бесселендеевка отстояла всего на восемь верст от Бессонова.) Неограниченная благодарность Недопюскина скоро перешла в подобострастное благоговение. Слабый, мягкий и не совсем чистый Тихон склонялся во прах перед безбоязненным и бескорыстным Пантелеем. «Легкое ли дело! — думал он иногда про себя, — с губернатором говорит, прямо в глаза ему смотрит…
вот те Христос, так и смотрит!»
— Преудивительные-с! — с удовольствием возразил Недопюскин, — можно сказать, первые по губернии. (Он подвинулся ко мне.) Да что-с! Пантелей Еремеич такой человек! Что только пожелает,
вот что только вздумает — глядишь,
уж и готово, все
уж так и кипит-с. Пантелей Еремеич, скажу вам…
— Точно так-с. Сперва они кажинный день водку кушали, а теперь
вот в постель слегли, и
уж оченно они худы стали. Я так полагаю, они теперь и понимать-то ничего не понимают. Без языка совсем.
Вот раз ночью…
уж и до зари недалеко… а мне не спится: соловей в саду таково удивительно поет сладко!..
— И про себя и голосом. Громко-то не могу, а все — понять можно.
Вот я вам сказывала — девочка ко мне ходит. Сиротка, значит, понятливая. Так
вот я ее выучила; четыре песни она
уже у меня переняла. Аль не верите? Постойте, я вам сейчас…
Филофей задергал вожжами, закричал тонким-тонким голосом: «Эх вы, махонькие!» — братья его подскочили с обеих сторон, подстегнули под брюхо пристяжных — и тарантас тронулся, свернул из ворот на улицу; кудластый хотел было махнуть к себе на двор, но Филофей образумил его несколькими ударами кнута — и
вот мы
уже выскочили из деревни и покатили по довольно ровной дороге, между сплошными кустами густого орешника.
— Эти у нас луга Святоегорьевскими прозываются, — обратился он ко мне. — А за ними — так Великокняжеские пойдут; других таких лугов по всей Расеи нету…
Уж на что красиво! — Коренник фыркнул и встряхнулся… — Господь с тобою!.. — промолвил Филофей степенно и вполголоса. — На что красиво! — повторил он и вздохнул, а потом протяжно крякнул. —
Вот скоро сенокосы начнутся, и что тут этого самого сена нагребут — беда! А в заводях рыбы тоже много. Лещи такие! — прибавил он нараспев. — Одно слово: умирать не надо.
И
вот опять прошло минут двадцать… В течение последних из этих двадцати минут сквозь стук и грохот собственного экипажа нам
уже слышался другой стук и другой грохот…
Неточные совпадения
Хлестаков. Да
вот тогда вы дали двести, то есть не двести, а четыреста, — я не хочу воспользоваться вашею ошибкою; — так, пожалуй, и теперь столько же, чтобы
уже ровно было восемьсот.
Анна Андреевна. Мы теперь в Петербурге намерены жить. А здесь, признаюсь, такой воздух… деревенский
уж слишком!., признаюсь, большая неприятность…
Вот и муж мой… он там получит генеральский чин.
Почтмейстер. Сам не знаю, неестественная сила побудила. Призвал было
уже курьера, с тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда не чувствовал. Не могу, не могу! слышу, что не могу! тянет, так
вот и тянет! В одном ухе так
вот и слышу: «Эй, не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И руки дрожат, и все помутилось.
Лука Лукич (про себя, в нерешимости).
Вот тебе раз!
Уж этого никак не предполагал. Брать или не брать?
Городничий. Не верьте, не верьте! Это такие лгуны… им
вот эдакой ребенок не поверит. Они
уж и по всему городу известны за лгунов. А насчет мошенничества, осмелюсь доложить: это такие мошенники, каких свет не производил.