Он был в большом волненье: мигал глазами, неровно дышал, руки его дрожали, как в лихорадке, — да у него и точно была лихорадка, та тревожная, внезапная лихорадка, которая так знакома всем людям, говорящим или поющим перед собранием.
Виктор опять улегся и принялся посвистывать. Акулина все не спускала с него глаз. Я мог заметить что она понемногу приходила в волненье: ее губы подергивало, бледные ее щеки слабо заалелись…