— Мне говорила княгиня Софья Владимировна, что он удивительный проповедник, — сказала раз мать государя,
старая императрица своему сыну: — Faites le venir. Il peut prêcher à la cathédrale. [ — Пригласите его. Он может проповедывать в соборе.]
Неточные совпадения
Заботливостью полюбившей и взявшей Варвару Никаноровну под свое крыло
императрицы средства Протозановых были вскоре сильно увеличены: дед получил в подарок майорат и населенные земли из
старых отписных имений и стал богатым человеком.
Да и как не быть боярыне шутливой и радостной, когда она, после пятилетней разлуки с единственным сыном, ждет к себе Алексея Никитича на долгую побывку и мечтает, каким она его увидит бравым офицером, в щегольском расшитом гвардейском кафтане, в крагах и в пудре; как он, блестящий молодой гвардеец блестящей гвардии, от светлого дворца
императрицы перенесется к
старой матери и увидит, что и здесь не убого и не зазорно ни жить, ни людей принять.
И чем более проникались он и благоговейным восторгом к действиям Екатерины, тем смелее и беспощаднее становилось их обличительное слово против
старых злоупотреблений, потому что все доброе и полезное они соединяли с волею
императрицы, а все злое и недостойное разумели как противоборство ее намерениям и желаниям.
Февраля 26 (
старого стиля) 1775 года русская эскадра вышла в море. Сам Орлов впоследствии отправился в Россию сухим путем. Он боялся долго оставаться в Италии, где все были раздражены его предательством. Он боялся отравы иезуитов, боялся, чтобы кто-нибудь из приверженцев принцессы не застрелил его, и решился оставить Италию без разрешения
императрицы, донеся, впрочем, ей предварительно, что оставляет команду для спасения своей жизни.
Если б избранный сердцем Елизаветы был такой же ничтожный человек, как муж ее двоюродной сестры Прасковьи Ивановны, по всей вероятности, тайный брак ее с Шубиным не встретил бы препятствий со стороны
императрицы; но энергический прапорщик казался опасным, он был любим товарищами, имел большое влияние на солдат, через него Елизавета сблизилась с гвардейцами и вступила с ними в такие же отношения, в каких находилась прежде с слобожанами Покровской и Александровской слободы: крестила у них детей, бывала на их свадьбах; солдат-именинник приходил к ней, по
старому обычаю, с именинным пирогом и получал от нее подарки и чарку анисовки, которую, как хозяйка, Елизавета и сама выпивала за здоровье именинника.