Цитаты со словом «обедня»
Он получил изрядное воспитание, учился в университете, но, рожденный в сословии
бедном, рано понял необходимость проложить себе дорогу и набить деньгу.
«Мне хочется, — сказала она, — еще поговорить и посоветоваться с вами о
бедном нашем Феде».
Христофор Теодор Готлиб Лемм родился в 1786 году, в королевстве Саксонском, в городе Хемнице, от
бедных музыкантов.
В течение двадцати лет
бедный немец пытал свое счастие: побывал у различных господ, жил и в Москве, и в губернских городах, терпел и сносил многое, узнал нищету, бился, как рыба об лед; но мысль о возвращении на родину не покидала его среди всех бедствий, которым он подвергался; она только одна его и поддерживала.
Застарелое, неумолимое горе положило на
бедного музикуса свою неизгладимую печать, искривило и обезобразило его и без того невзрачную фигуру; но для того, кто умел не останавливаться на первых впечатлениях, что-то доброе, честное, что-то необыкновенное виднелось в этом полуразрушенном существе.
Как-то, давным-давно тому назад, один его поклонник и друг, тоже немец и тоже
бедный, издал на свой счет две его сонаты, — да и те остались целиком в подвалах музыкальных магазинов; глухо и бесследно провалились они, словно их ночью кто в реку бросил.
— Что вы это говорите, Владимир Николаич! Этот немец,
бедный, одинокий, убитый человек — и вам его не жаль? Вам хочется дразнить его?
Тяжело и неловко было сперва
бедной женщине; но потом она обтерпелась и привыкла к своему тестю.
Бедная жена Ивана Петровича не перенесла этого удара, не перенесла вторичной разлуки: безропотно, в несколько дней угасла она.
По воскресеньям, после
обедни, позволяли ему играть, то есть давали ему толстую книгу, таинственную книгу, сочинение некоего Максимовича-Амбодика, под заглавием: «Символы и эмблемы».
Она порадовала его рождением сына, но
бедный мальчик жил недолго; он умер весной, а летом, по совету врачей, Лаврецкий повез жену за границу, на воды.
«Прилагаемая бумажка вам объяснит все. Кстати скажу вам, что я не узнал вас: вы, такая всегда аккуратная, роняете такие важные бумаги. (Эту фразу
бедный Лаврецкий готовил и лелеял в течение нескольких часов.) Я не могу больше вас видеть; полагаю, что и вы не должны желать свидания со мною. Назначаю вам пятнадцать тысяч франков в год; больше дать не могу. Присылайте ваш адрес в деревенскую контору. Делайте, что хотите; живите, где хотите. Желаю вам счастья. Ответа не нужно».
— К
обедне. Сегодня воскресенье.
— А разве вы ходите к
обедне?
Настасья Карповна была женщина самого веселого и кроткого нрава, вдова, бездетная, из
бедных дворянок; голову имела круглую, седую, мягкие белые руки, мягкое лицо с крупными, добрыми чертами и несколько смешным, вздернутым носом; она благоговела перед Марфой Тимофеевной, и та ее очень любила, хотя подтрунивала над ее нежным сердцем: она чувствовала слабость ко всем молодым людям и невольно краснела, как девочка, от самой невинной шутки.
— Она к
обедне шла, — продолжал Лаврецкий. — Разве она богомольна?
— А вы разве не богомольны? — заметила, пришепетывая, Настасья Карповна. — И сегодня к ранней
обедне не пошли, а к поздней пойдете.
Бедная вдова вся всполошилась.
Даже сидя в коляске, старик продолжал дичиться и ежиться; но тихий, теплый воздух, легкий ветерок, легкие тени, запах травы, березовых почек, мирное сиянье безлунного звездного неба, дружный топот и фыркание лошадей — все обаяния дороги, весны, ночи спустились в душу
бедного немца, и он сам первый заговорил с Лаврецким.
С оника, после многолетней разлуки, проведенной в двух различных мирах, не понимая ясно ни чужих, ни даже собственных мыслей, цепляясь за слова и возражая одними словами, заспорили они о предметах самых отвлеченных, — и спорили так, как будто дело шло о жизни и смерти обоих: голосили и вопили так, что все люди всполошились в доме, а
бедный Лемм, который с самого приезда Михалевича заперся у себя в комнате, почувствовал недоуменье и начал даже чего-то смутно бояться.
Он нашел в ней перемену: она стала как будто задумчивее, попеняла ему за отсутствие и спросила его, не пойдет ли он на другой день к
обедне?
На другой день Лаврецкий отправился к
обедне.
В комнате не было свечей; свет поднявшейся луны косо падал в окна; звонко трепетал чуткий воздух; маленькая,
бедная комнатка казалась святилищем, и высоко, и вдохновенно поднималась в серебристой полутьме голова старика.
Она стала очень молчалива и богомольна, не пропускала ни одной заутрени, ни одной
обедни, раздарила все свои хорошие платья.
Она по-прежнему шла к
обедне, как на праздник, молилась с наслажденьем, с каким-то сдержанным и стыдливым порывом, чему Марья Дмитриевна втайне немало дивилась, да и сама Марфа Тимофеевна, хотя ни в чем не стесняла Лизу, однако старалась умерить ее рвение и не позволяла ей класть лишние земные поклоны: не дворянская, мол, это замашка.
Поверьте, — продолжала она, тихонько поднимаясь с полу и садясь на самый край кресла, — я часто думала о смерти, и я бы нашла в себе довольно мужества, чтобы лишить себя жизни — ах, жизнь теперь для меня несносное бремя! — но мысль о моей дочери, о моей Адочке меня останавливала; она здесь, она спит в соседней комнате,
бедный ребенок!
— Да, мой
бедный молодой друг; вы, точно, — несчастный молодой человек.
— Молодой человек? — проговорила Варвара Павловна. — Кто он такой?
Бедный какой-нибудь?
Лиза подалась вперед, покраснела — и заплакала, но не подняла Марфы Тимофеевны, не отняла своих рук: она чувствовала, что не имела права отнять их, не имела права помешать старушке выразить свое раскаяние, участие, испросить у ней прощение за вчерашнее; и Марфа Тимофеевна не могла нацеловаться этих
бедных, бледных, бессильных рук — и безмолвные слезы лились из ее глаз и глаз Лизы; а кот Матрос мурлыкал в широких креслах возле клубка с чулком, продолговатое пламя лампадки чуть-чуть трогалось и шевелилось перед иконой, в соседней комнатке за дверью стояла Настасья Карповна и тоже украдкой утирала себе глаза свернутым в клубочек клетчатым носовым платком.
Колокольный звон к ранней
обедне не разбудил Лаврецкого — он не смыкал глаз всю ночь, — но напомнил ему другое воскресенье, когда он, по желанию Лизы, ходил в церковь.
Обедня началась, дьякон уже прочитал евангелие, зазвонили к достойной; Лаврецкий подвинулся немного вперед — и вдруг увидел Лизу.
Лаврецкий не свел с нее глаз до самого конца
обедни: он прощался с нею.
Цитаты из русской классики со словом «обедня»
Дед водил меня в церковь: по субботам — ко всенощной, по праздникам — к поздней
обедне. Я и во храме разделял, когда какому богу молятся: всё, что читают священник и дьячок, — это дедову богу, а певчие поют всегда бабушкину.
В первое же воскресенье зашел в церковь и на клиросе дьячку Евгеньичу подпевал всю службу, после
обедни подошел к о. Сергею под благословение, а из церкви отправился на базар.
Торжество началось молитвой. В придворной церкви служили
обедню и молебен с водосвятием. Мы на хорах присутствовали при служении. После молебна духовенство со святой водою пошло в Лицей, где окропило нас и все заведение.
Ходили к
обедне аккуратно каждое воскресенье, а накануне больших праздников служили в доме всенощные и молебны с водосвятием, причем строго следили, чтобы дети усердно крестились и клали земные поклоны.
В это воскресенье Ростовы по обыкновению поехали к
обедне в домовую церковь Разумовских.
Ассоциации к слову «обедня»
Синонимы к слову «обедня»
Предложения со словом «обедня»
- Теперь никто из них человека тронуть не посмеет, теперь уже раннюю обедню служат и молятся за всех православных христиан.
- Адмирал постится и велит поститься офицерам и матросам. В лагерной церкви служили обедни, вечерни, всенощные.
- На большом чёрном циферблате стрелки остановились на одиннадцати часах – отошла поздняя обедня и прихожане расходятся по домам.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «обедня»
Значение слова «обедня»
ОБЕ́ДНЯ, -и, род. мн. -ден, дат. -дням, ж. Главная церковная служба у христиан, совершаемая утром или в первую половину дня; литургия. Ранняя обедня. Поздняя обедня. Служить обедню. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ОБЕДНЯ
Афоризмы русских писателей со словом «обедня»
Дополнительно