Неточные совпадения
Люди, любящие так, никогда не верят взаимности (потому что еще
достойнее жертвовать собою для того, кто меня не понимает), всегда бывают болезненны, что тоже увеличивает заслугу
жертв; большей частью постоянны, потому что им тяжело бы было потерять заслугу тех
жертв, которые они сделали любимому предмету; всегда готовы умереть для того, чтоб доказать ему или ей всю свою преданность, но пренебрегают мелкими ежедневными доказательствами любви, в которых не нужно особенных порывов самоотвержения.
Он был рожден под гибельной звездой, // С желаньями безбрежными, как вечность. // Они так часто спорили с душой // И отравили лучших дней беспечность. // Они летали над его главой, // Как царская корона; но без власти // Венец казался бременем, и страсти, // Впервые пробудясь, живым огнем // Прожгли алтарь свой, не найдя кругом //
Достойной жертвы, — и в пустыне света // На дружний зов не встретил он ответа.
Жертвы, принесенные Последним Новиком на алтарь отечества, куплены дорогою ценою унижения, необыкновенных трудов телесных и умственных, сильных душевных страданий —
достойные жертвы для искупления его проступка и получения награды, столь пламенно преследуемой!
— То, что я говорил тебе, до сих пор говорил твоему рассудку. Теперь обращаюсь к твоему сердцу. Отказываясь строить храм Пречистой, не отнимаешь ли у ней один из алтарей ее? Там, где бы ей поклонялись тысячи, где приносили бы ей
достойную жертву, ты оставляешь место запустения, беспорядка, нечистоты? Куда девалось чувство христианского смирения?.. О, друг мой, что сделал ты с чувством благочестия, которое тебя всегда отличало?
Неточные совпадения
Так ткет паук паутину где-нибудь в темном углу и с терпением,
достойным лучшей участи, ждет своих
жертв…
Быть может, твоя Ирина станет, наконец,
достойнее тех
жертв, которые ты ей приносишь!
Столы и вечера утрачивали свой прежний несколько окаменелый, тяжелый характер; собрания становились оживленнее, но едва ли
достойнее: завелось «подшучивание», которого любимыми
жертвами были некоторые из попавших в аристократию прибыльщиков.
Расплодилось множество людей, желавших сделаться эффектными
жертвами, людей, игравших роль того самого матроса, который до того любил генерала Джаксона, что, не зная, чем бы лучше доказать ему любовь свою, бросился с высоты мачты в море, провозгласив: «Я умираю за генерала Джаксона!» — И это великое множество, бесспорно, были в большинстве своем даже хорошие и честные люди, и о них можно разве пожалеть, что такой энтузиазм не нашел себе тогда более
достойного применения.
Когда она будет моей, думал я, я сумею доказать ей, насколько серьезно мое чувство — она оценит его, простит мне и хотя бы задним числом сочтет меня
достойным принесенной ею, хотя и бессознательно, мне
жертвы, одобрит задним числом сделанный ею шаг, в котором я никогда не заставлю ее раскаяться.