Неточные совпадения
Пошли они по дороге, и повстречалась им старая, слепая кобыла.
Мужик и
спрашивает: «Скажи, кобыла, что, помнится старая хлеб-соль или забывается?»
Стали мы
спрашивать мужиков-медвежатников, можно или нельзя обойти теперь этого медведя? Старик медвежатник говорит: «Нельзя, надо медведю дать остепениться; дней чрез пять обойти можно, а теперь за ним ходить — только напугаешь, он и не ляжет».
«Точеные-то столбики // С балкону, что ли, умница?» — //
Спросили мужики. // — С балкону! // «То-то высохли! // А ты не дуй! Сгорят они // Скорее, чем карасиков // Изловят на уху!»
Ходишь по полям и в лес, а хоть бы раз
спросил мужика, какой хлеб когда сеют, почем продают!.. ничего!
На третий день пришли к селу; мать
спросила мужика, работавшего в поле, где дегтярный завод, и скоро они спустились по крутой лесной тропинке, — корни деревьев лежали на ней, как ступени, — на небольшую круглую поляну, засоренную углем и щепой, залитую дегтем.
Неточные совпадения
Влас наземь опускается. // «Что так?» —
спросили странники. // — Да отдохну пока! // Теперь не скоро князюшка // Сойдет с коня любимого! // С тех пор, как слух прошел, // Что воля нам готовится, // У князя речь одна: // Что
мужику у барина // До светопреставления // Зажату быть в горсти!..
Коли вы больше
спросите, // И раз и два — исполнится // По вашему желанию, // А в третий быть беде!» // И улетела пеночка // С своим родимым птенчиком, // А
мужики гуськом // К дороге потянулися // Искать столба тридцатого.
— А где, пичуга малая, — //
Спросили братья Губины, — // Найдешь вина и хлебушка // Ты на семь
мужиков? —
— Откуда, молодцы? — //
Спросил у наших странников // Седой
мужик (которого // Бабенки звали Власушкой). — // Куда вас Бог несет?
Скотинин. Да с ним на роду вот что случилось. Верхом на борзом иноходце разбежался он хмельной в каменны ворота.
Мужик был рослый, ворота низки, забыл наклониться. Как хватит себя лбом о притолоку, индо пригнуло дядю к похвям потылицею, и бодрый конь вынес его из ворот к крыльцу навзничь. Я хотел бы знать, есть ли на свете ученый лоб, который бы от такого тумака не развалился; а дядя, вечная ему память, протрезвясь,
спросил только, целы ли ворота?