Неточные совпадения
Я так крепко спал, что и забыл, где я заснул.
Оглянулся я — что за чудо! Где я? Палаты какие-то белые надо мной, и столбы белые, и
на всем блестки блестят. Глянул вверх — разводы белые, а промеж разводов свод какой-то вороненый, и огни разноцветные горят.
Огляделся я, вспомнил, что мы в
лесу и что это деревья в снегу и в инее мне за палаты показались, а огни — это звезды
на небе промеж сучьев дрожат.
Села
на коленочки, начала выворачивать. Да ручонки тонкие, как прутики, — ничего силы нет. Бросила камень, заплакала. Принялся опять Жилин за замок, а Дина села подле него
на корточках, за плечо его держит.
Оглянулся Жилин, видит — налево за горой зарево красное загорелось, месяц встает. «Ну, — думает, — до месяца надо лощину пройти, до
лесу добраться». Поднялся, бросил камень. Хоть в колодке, — да надо идти.
Неточные совпадения
Вдруг Жиран завыл и рванулся с такой силой, что я чуть было не упал. Я
оглянулся.
На опушке
леса, приложив одно ухо и приподняв другое, перепрыгивал заяц. Кровь ударила мне в голову, и я все забыл в эту минуту: закричал что-то неистовым голосом, пустил собаку и бросился бежать. Но не успел я этого сделать, как уже стал раскаиваться: заяц присел, сделал прыжок и больше я его не видал.
В то время когда мы сидели у костра и пили чай, из-за горы вдруг показался орлан белохвостый. Описав большой круг, он ловко, с налета, уселся
на сухоствольной лиственнице и стал
оглядываться. Захаров выстрелил в него и промахнулся. Испуганная птица торопливо снялась с места и полетела к
лесу.
Я чувствовал себя, как в
лесу, и, когда
на первом уроке молодой учитель естественной истории назвал вдруг мою фамилию, я замер. Сердце у меня забилось, и я беспомощно
оглянулся. Сидевший рядом товарищ толкнул меня локтем и сказал: «Иди, иди к кафедре». И тотчас же громко прибавил:
Это печальное пение и мысль о Максиме тяжело подействовали
на Серебряного, но ему вспомнились успокоительные слова Годунова и скоро изгладили грустное впечатление панихиды.
На изгибе дороги, входящей в темный
лес, он
оглянулся на Александрову слободу, и когда скрылись от него золоченые главы дворца Иоаннова, он почувствовал облегчение, как будто тяжесть свалилась с его сердца.
Он дошёл до холма, где в последний раз мелькнул возок, постоял, поглядел мокрыми глазами
на синюю стену дальнего
леса, прорезанную дорогой,
оглянулся вокруг: стелется по неровному полю светлая тропа реки, путаясь и словно не зная, куда ей деваться.