Неточные совпадения
Не только христиане, но все язычники тысячи лет тому назад
знали зло
войны и благо мира. Так что совет проповедникам Евангелия проповедовать о зле
войны и благе мира в 3-е воскресенье декабря совершенно излишен.
Странны люди, собирающиеся в конгрессы, говорящие речи о том, как ловить птиц, посыпая им соли на хвост, хотя они
не могут
не знать, что этого нельзя делать; удивительны те, которые, как Мопассан, Род и мн. др., ясно видят весь ужас
войны, всё противоречие, вытекающее из того, что люди делают
не то, что им нужно, выгодно и должно делать, оплакивают при этом трагизм жизни и
не видят того, что весь трагизм этот прекратится тотчас же, как только люди перестанут рассуждать о том, о чем им
не нужно рассуждать, а начнут
не делать того, что им больно, неприятно и противно делать.
Не может человек нашего времени, исповедуй он или
не исповедуй божественности Христа,
не знать, что участвовать в качестве ли царя, министра, губернатора, или урядника в том, чтобы продать у бедной семьи последнюю корову на подати для того, чтобы отдать эти деньги на пушки или на жалованье и пансионы роскошествующим, праздным и вредным чиновникам; или участвовать в том, чтобы посадить в тюрьму кормильца семьи за то, что мы сами развратили его, и пустить семью его по миру; или участвовать в грабежах и убийствах
войн; или во внушении вместо Христова закона диких идолопоклоннических суеверий; или загнать забежавшую на свою землю корову человека, у которого нет земли; или с человека, работающего на фабрике, вычесть за нечаянно испорченный предмет; или содрать вдвое за предмет с бедного только потому, что он в крайней нужде;
не может
не знать ни один человек нашего времени, что все эти дела — скверные, постыдные и что делать их
не надо.
Я
знаю про себя, что мне
не нужно отделение себя от других народов, и потому я
не могу признавать своей исключительной принадлежности к какому-либо народу и государству и подданства какому-либо правительству;
знаю про себя, что мне
не нужны все те правительственные учреждения, которые устраиваются внутри государств, и потому я
не могу, лишая людей, нуждающихся в моем труде, отдавать его в виде подати на ненужные мне и, сколько я
знаю, вредные учреждения; я
знаю про себя, что мне
не нужны ни управления, ни суды, производимые насилием, и потому я
не могу участвовать ни в том, ни в другом; я
знаю про себя, что мнене нужно ни нападать на другие народы, убивая их, ни защищаться от них с оружием в руках, и потому я
не могу участвовать в
войнах и приготовлениях к ним.
Неточные совпадения
Он
не мог согласиться с этим, потому что и
не видел выражения этих мыслей в народе, в среде которого он жил, и
не находил этих мыслей в себе (а он
не мог себя ничем другим считать, как одним из людей, составляющих русский народ), а главное потому, что он вместе с народом
не знал,
не мог
знать того, в чем состоит общее благо, но твердо
знал, что достижение этого общего блага возможно только при строгом исполнении того закона добра, который открыт каждому человеку, и потому
не мог желать
войны и проповедывать для каких бы то ни было общих целей.
— Да вот спросите у него. Он ничего
не знает и
не думает, — сказал Левин. — Ты слышал, Михайлыч, об
войне? — обратился он к нему. — Вот что в церкви читали? Ты что же думаешь? Надо нам воевать за христиан?
— Вот в рассуждении того теперь идет речь, панове добродийство, — да вы, может быть, и сами лучше это
знаете, — что многие запорожцы позадолжались в шинки жидам и своим братьям столько, что ни один черт теперь и веры неймет. Потом опять в рассуждении того пойдет речь, что есть много таких хлопцев, которые еще и в глаза
не видали, что такое
война, тогда как молодому человеку, — и сами
знаете, панове, — без
войны не можно пробыть. Какой и запорожец из него, если он еще ни разу
не бил бусурмена?
Там, говорят,
не знают, что́
война;
— Для меня лично корень вопроса этого, смысл его лежит в противоречии интернационализма и национализма. Вы
знаете, что немецкая социал-демократия своим вотумом о кредитах на
войну скомпрометировала интернациональный социализм, что Вандервельде усилил эту компрометацию и что еще раньше поведение таких социалистов, как Вивиани, Мильеран, Бриан э цетера, тоже обнаружили, как бессильна и как, в то же время, печально гибка этика социалистов.
Не выяснено: эта гибкость — свойство людей или учения?