Неточные совпадения
В нашем мире нет даже никакого основания предполагать, чтобы властвовали более добрые или лучшие, а не те, которые захватывали
власть и удерживали ее для себя и для своих
наследников.
Люди, овладевшие
властью и богатством, иногда те самые, которые приобретали
власть и богатство, большею же частью
наследники их, перестают уже быть столь жадными к
власти и жестокими к приобретению ее.
Да и тот человек, в руках которого находится
власть, нынче еще сносный, завтра может сделаться зверем, или на его место может стать сумасшедший или полусумасшедший его
наследник, как баварский король или Павел.
Неточные совпадения
«Обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, перед святым Его Евангелием, в том, что хощу и должен его императорскому величеству, самодержцу всероссийскому и его императорского величества всероссийского престола
наследнику верно и нелицемерно служить, не щадя живота своего, до последней капли крови, и все к высокому его императорского величества самодержавству, силе и
власти принадлежащия права и преимущества, узаконенныя и впредь узаконяемыя, по крайнему разумению, силе и возможности, исполнять.
Не в этом действии, чрез которое возникает язычество, является Он Христом, но Он уже есть Христос, когда Он совершает это действие, ибо это действие (эта
власть над отпавшим бытием) дано Ему, лишь насколько Он уже есть Христос, т. е. помазанник Божий, предназначенный Богом быть
наследником и господином» [Schelling.
И особенно теперь, когда темная туча собралась над родной стороной, когда последней угрожает страшная опасность от руки более могущественной и сильной соседки-Австрии, после этого несчастного убийства в Сараеве австрийского
наследника престола эрцгерцога Франца Фердинанда, [15 июня 1914 г. в Сараеве, городке, принадлежащем по аннексии Австрии и населенном по большей части сербами, были выстрелами из револьвера убиты эрцгерцог Франц Фердинанд с супругой.] убийства, подготовленного и проведенного какими-то ненавидящими австрийскую
власть безумцами, и которое австрийцы целиком приписывают едва ли не всему сербскому народу!
Граф и его экономка, таким образом, относительно были счастливы, но для полноты этого счастья являлась одна помеха… этого не могли дать ни всемогущество, ни
власть… Тридцатилетнему графу Аракчееву хотелось иметь сына,
наследника всего, что вдруг получил он по милости государя.
Такого страха, прежде всего, он не мог ощущать, так как хорошо сам знал себе цену как государственного деятеля, знал расположение к себе обоих великих князей Константина и Николая Павловичей —
наследников русского престола, опустевшего за смертью Благословенного, и следовательно за положение свое у кормила
власти не мог опасаться ни минуты.