— Если бы он родился в Европе, это, может быть, был бы новый
Наполеон, — сказал глупый грузинский князь, имеющий дар лести.
Он знал, что всякое упоминание о
Наполеоне, за победу над которым Воронцов носил белый крест на шее, было приятно князю.
Когда он в эту ночь вернулся в свою комнату и лег на узкую, жесткую постель, которой он гордился, и покрылся своим плащом, который он считал (и так и говорил) столь же знаменитым, как шляпа
Наполеона, он долго не мог заснуть.