Неточные совпадения
23) Усилия воздержания от
слов, противных любви к ближнему и сознанию
человеком в себе божественного начала...
25) Ко всем грехам приводит
человека потворство похотям тела, и потому для борьбы с грехами
человеку нужны усилия воздержания от поступков,
слов и мыслей, потворствующих похотям тела, т. е. усилия отречения от тела.
26) Ко всем соблазнам приводит
человека ложное представление о превосходстве одних
людей над другими, и потому для борьбы с соблазнами
человеку нужны усилия воздержания от возвышающих себя над другими
людьми поступков,
слов и мыслей, т. е. усилия смирения.
27) Ко всем суевериям приводит
человека допущение лжи, и потому для борьбы с суевериями
человеку нужны усилия воздержания себя от противных истине поступков,
слов и мыслей, т. е. усилия правдивости.
Для того, чтобы
людям выйти из той грязи греха, разврата и бедственной жизни, в которой они живут теперь, нужно одно: нужна такая вера, в которой
люди не жили бы, как теперь, каждый для себя, а жили бы все общей жизнью, признавали бы все один закон и одну цель. Только тогда могли бы
люди, повторяя
слова молитвы господней: «Да приидет царство твое на земле, как на небе», надеяться на то, что царство божие точно придет на землю.
У всех народов всегда были такие
люди, которые говорили про себя, что они одни знают истинный закон бога. И
люди эти для того, чтобы подтвердить свои
слова, всегда рассказывали про то, что будто бы были такие чудеса от бога, по которым видно, что тот закон, которому они учат, есть истинный закон бога. Кроме того,
люди эти записывали этот свой закон в книги и уверяли народ, что в книгах этих всякое
слово истинно, потому что книги эти внушены и написаны самим богом.
Всё это неправда. Закон божий открывается не одним каким-нибудь
людям, а равно всякому
человеку, если он хочет узнать его. Чудес же никогда не было и не бывает, и все рассказы о чудесах пустые выдумки. Неправда и то, что есть такие книги, в которых всякое
слово истинно и внушено богом. Все книги дело рук человеческих, и во всех может быть и полезное, и вредное, и истинное, и ложное.
Но были и есть всегда
люди с утонченным умом и ученостью, которые хотят
словами выяснить понятие бога.
Слова эти не могут означать ничего другого, как только то, что, по учению Христа,
человек вообще должен стремиться к полному целомудрию.
Люди, владеющие земельной собственностью, и на
словах и в судах осуждают
людей за присвоение чужой собственности.
А для того, чтобы богатому любить не
словом или языком, а делом и истиной, надо давать просящему, как сказал Христос. А если давать просящему, то как бы много имения ни было у
человека, он скоро перестанет быть богат. А как только перестанет быть богат, так и случится с ним то самое, что Христос сказал богатому юноше, то есть не будет уже того, что мешало богатому юноше идти за ним.
Так говорил Иисус, и справедливость
слов этих всякий
человек может проверить в своей жизни.
Если хочешь упрекать
человека за его несообразности, то не называй его поступки или
слова глупостями, не говори и не думай, что то, что он сделал или сказал, не имеет никакого смысла.
Самое лучшее на свете питье это то, когда у
человека злое
слово уже во рту, а он не выпустил, а проглотил его.
В индийском законе сказано так: как верно то, что зимою бывает холодно, а летом тепло, так же верно и то, что злому
человеку бывает дурно, а доброму хорошо. Пусть никто не входит в ссору, хотя бы он и был обижен и страдал, пусть не оскорбляет никого ни делом, ни
словом, ни мыслью. Всё это лишает
человека истинного блага.
Не раз видел я под Севастополем, когда во время перемирия сходились солдаты русские и французские, как они, не понимая
слов друг друга, все-таки дружески, братски улыбались, делая знаки, похлопывая друг друга по плечу или брюху. Насколько
люди эти были выше тех
людей, которые устраивали войны и во время войны прекращали перемирие и, внушая добрым
людям, что они не братья, а враждебные члены разных народов, опять заставляли их убивать друг друга.
Слова Иисуса значат то, что для разумного
человека, понимающего свое назначение, не может быть различия между
людьми и какого-либо преимущества одних перед другими.
Без признания того, что
человек ни в каком случае не может сделать над другими насилия, всё учение Христа — только пустые
слова.
Нельзя не понимать, что
слова эти значат то, что Христос, отвергая прежний закон насилия: око за око и зуб за зуб, отвергает этим и всё то устройство мира, которое основывается на этом законе, и устанавливает новый закон любви ко всем без различия
людям, устанавливает этим самым новое устройство мира, основанное уже не на насилии, а на этом законе любви ко всем без различия
людям.
Слова эти великие. Для того, чтобы
человеку не пришлось ненавидеть
людей и делать им зло только потому, что они живут в отмежеванной от нашей части земли и признают над собой власть тех, а не других
людей, всякому
человеку надо помнить, что границы земельные и разные власти — это дела людские, а что перед богом мы все жители одной и той же земли и все под высшей властью не людской, а закона божьего.
Самым ярким доказательством того, насколько часто под
словом «наука» подразумеваются не только самые ничтожные, но и самые гадкие предметы, служит то, что существует наука о наказании, то есть о совершении самого невежественного поступка, свойственного только
человеку на самой низкой ступени, — ребенку, дикому.
Самым ярким доказательством того, насколько часто под
словом «наука» подразумеваются не только самые ничтожные, но и самые гадкие предметы, служит то, что существует наука о наказании, то есть о совершении самого невежественного поступка, свойственного только
человеку на самой низкой ступени развития — ребенку, дикому.
Memento mori, помни смерть! — великое
слово. Если бы мы помнили то, что мы неизбежно и скоро умрем, вся жизнь наша была бы совсем другая. Если
человек знает, что он умрет через полчаса, то он наверное не станет делать ни пустого, ни глупого, ни, главное, дурного в эти полчаса. Но полвека, которые, может быть, отделяют тебя от смерти, разве не то же, что полчаса?
Слово — выражение мысли и может служить соединению и разделению
людей; поэтому нужно с осторожностью обращаться с ним.
Словом можно соединить
людей,
словом можно разъединить их;
словом можно служить любви,
словом же можно служить вражде и ненависти. Берегись такого
слова, которое разъединяет
людей или служит вражде и ненависти.
Человек — носитель бога. Сознание своей божественности он может выражать
словом. Как же не быть осторожным в
слове?
Если ты знаешь, как надо жить
людям, и желаешь им добра, то будешь высказывать им это. Высказывать же это будешь стараться так, чтобы они поверили в твои
слова. Для того же, чтобы они поверили тебе и поняли тебя, тебе надо постараться передать твои мысли не с раздражением и гневом, а спокойно и с добром.
Как только начинаешь судить
человека, помни о том, чтобы не сказать про него дурного, если ты наверно знаешь про это дурное, а тем более, если ты не знаешь, а повторяешь только чужие
слова.
Было большое собрание
людей, больше тысячи, в большом театре. В середине представления один глупый
человек вздумал пошутить и крикнул одно
слово: «пожар!» Народ бросился к дверям. Все столпились, давили друг друга, и, когда опомнились, было раздавлено насмерть 20
человек и больше 50 поранено.
Кто много говорит, тот мало делает. Мудрый
человек всегда боится, чтобы
слова его не обещали больше того, что он может дать делами, и потому чаще молчит и говорит только тогда, когда это нужно не ему, а другим.
Благо жизни
людей — их любовь между собой. А недобрым
словом можно нарушить любовь.
Главной помощью в борьбе этой служит
человеку то, что он может соединяться с разумной деятельностью всех живших до него мудрецов и святых
людей мира. Такое общение с мыслью прежде живших святых и мудрых
людей есть молитва, то есть повторение тех
слов, которыми
люди эти выражали свое отношение к своей душе, к другим
людям и к миру и началу его.
Для
людей прежнего времени молитва была — и теперь остается для большинства
людей — обращением при известных условиях, в известных местах, при известных действиях и
словах к богу или богам для умилостивления их.
Истинная сила
человека не в порывах, а в ненарушимом, спокойном стремлении к добру, которое он устанавливает в мыслях, выражает в
словах и проводит в поступках.
Для того, чтобы точно, не на
словах, быть в состоянии любить других, надо не любить себя, — тоже не на
словах, а на деле. Обыкновенно же бывает так: других, мы говорим, что любим, но любим только на
словах, — себя же любим не на
словах, а на деле. Других мы забудем одеть, накормить, приютить, — себя же никогда. И потому для того, чтобы точно любить других на деле, надо выучиться забывать о том, как одеть, накормить, приютить себя, — так же, как мы забываем сделать это для других
людей.
Прекрасны
слова молитвы: «Приди и вселися в ны». В этих
словах всё.
Человек имеет всё, что ему нужно, если бог вселится в него. Для того же, чтобы бог вселился в
человека, делать нужно только одно: умалить себя, чтобы дать место богу. Как только
человек умалит себя, бог тотчас же вселяется в него. И потому для того, чтобы иметь всё, что ему нужно,
человеку надо прежде всего смириться.
Радость совершенная, по
словам Франциска Ассизского, в том, чтобы перенесть незаслуженный укор, потерпеть даже телесное страдание и не испытать враждебности к причине укора и страдания. Радость эта совершенная потому, что никакие обиды, оскорбления, нападки
людей не могут нарушить ее.
Чуть двигающийся столетний старичок, с слезящимися глазами, шамкает только одни и одни три
слова: любите друг друга! В таком
человеке существование животное чуть брезжится, оно всё съедено новым отношением к миру, новым живым существом, не умещающимся уже в существовании плотского
человека.
Христос, умирая, сказал: «Отец, в руки твои отдаю дух мой». Если кто говорит эти
слова не одним языком, а всем сердцем, то такому
человеку ничего больше не нужно. Если дух мой возвращается к тому, от кого исшел, то для духа моего ничего, кроме самого лучшего, быть не может.
Слова эти значат то, что как бы тяжело ни было
человеку, какие бы горести и беды ни напали на него, ему стоит только понять и принять в сердце истинное учение о том, что жизнь и ее благо в соединении души с тем, от чего она отделена телом: с душами других
людей и с богом, и сразу исчезнет всё кажущееся зло.