Неточные совпадения
6) Большее и большее соединение души человеческой с
другими существами и богом, и потому и большее и большее благо человека, достигается освобождением души от того, что препятствует любви к людям и сознанию своей божественности: грехи, т. е. потворство похотям
тела, соблазны, т. е. ложные представления о благе, и суеверия, т. е. ложные учения, оправдывающие грехи и соблазны.
Хорошо бывает человеку подумать о том, что он такое со своим
телом.
Тело это кажется большим, если сравнить его с блохой, и крошечным, если сравнить его с землей. Хорошо подумать еще о том, что и земля-то вся наша — песчинка в сравнении с солнцем, и солнце — песчинка в сравнении с звездой Сириусом, а Сириус — ничто в сравнении с
другими, еще бóльшими звездами, и так без конца.
Все живые существа
телами своими отделены
друг от
друга, но то, что дает им жизнь — одно и то же во всех.
Мало сказать, что в каждом человеке такая же душа, как и во мне: в каждом человеке живет то же самое, что живет во мне. Все люди отделены
друг от
друга своими
телами, но все соединены тем одним духовным началом, которое дает жизнь всему.
Всё, что мы познаем, мы познаем или нашими пятью чувствами, то есть тем, что видим, слышим, ощупываем вещи, или тем, что переносимся в
другие существа, живем их жизнью. Если бы мы познавали вещи только пятью чувствами, мир был бы нам совсем непонятен. То, что мы знаем о мире, мы знаем только потому, что мы можем посредством любви переноситься в
другие существа и жить их жизнью. Люди
телами своими разделены и не могут понимать
друг друга. Любовью же они все соединены, и в этом великое благо.
Душа человеческая, будучи отделена
телом от бога и душ
других существ, стремится к соединению с тем, от чего она отделена. Соединяется душа с богом всё большим и большим сознанием в себе бога, с душами же
других существ — всё большим и большим проявлением любви.
Римский мудрец Сенека говорил, что всё, что мы видим, всё живое, всё это — одно
тело: мы все, как руки, ноги, желудок, кости, — члены этого
тела. Мы все одинаково родились, все мы одинаково желаем себе добра, все мы знаем, что нам лучше помогать
друг другу, чем губить
друг друга, и во всех нас заложена одна и та же любовь
друг к
другу. Мы, как камни, сложены в такой свод, что все сейчас же погибнем, если не будем поддерживать
друг друга.
Человек любит себя. Но если он любит в себе свое
тело, то он ошибается, и от этой любви ему ничего не будет, кроме страданий. Любовь к себе только тогда хороша, когда человек любит в себе свою душу. Душа же одна и та же во всех людях. И потому, если человек любит свою душу, он будет любить и души
других людей.
Оно всё в том, что все люди живут одним и тем же духом, что все люди одно и то же, но все разделены в этой жизни своими
телами, и потому, если они понимают, что живут одним и тем же во всех духом, то им надо соединяться
друг с
другом любовью. Если же люди не понимают этого и думают, что живут только своими отдельными
телами, то враждуют
друг с
другом и бывают несчастливы.
Так и люди. Святой человек, если он живет для своей души, и самый слабый, грешный человек, если только он тоже живет для души, живут одним и тем же и рано или поздно сойдутся. Если же два человека живут вместе, но один живет для
тела, а
другой для души, то им не миновать расходиться всё дальше и дальше.
А знать это и необходимо и легко: смысл жизни в одном — в том, чтобы всё больше и больше освобождать душу от
тела и соединять ее с
другими существами и началом всего — богом.
И чем старше становится человек, тем всё чаще слышит он эти два несогласных голоса: один — голос
тела, а
другой — голос духа. И хорошо будет тому человеку, который приучит себя слушаться голоса души, а не голоса
тела.
Не расчет приучать себя к роскоши, потому что чем больше тебе для твоего
тела нужно, тем больше надо трудиться
телом же для того, чтобы лучше накормить, одеть, поместить свое
тело. Ошибка эта незаметна только для таких людей, которые тем или
другим обманом сумели так устроиться, чтобы
другие должны были не на себя, а на них работать, так что для таких людей, для богатых, это уже, кроме того, что не расчет, еще и дурное дело.
У Христа спросили: можно ли человеку оставлять жену и брать
другую? Он на это сказал, что этого не должно быть, что человек, сойдясь с женою, должен соединиться с нею так, чтобы они двое были как одно
тело. И что таков закон бога, и что то, что бог соединил, человек не должен разделять.
Если человек, живя один, уволит себя от закона труда, он тотчас же казнится тем, что
тело его чахнет и ослабляется. Если же человек уволит себя от этого закона тем, что заставит
других людей трудиться вместо него, то он тотчас же казнится тем, что душа его затемняется и умаляется.
Нехорошо и тем и
другим. Первым, не работающим, худо оттого, что они от праздности губят свои души; вторым же худо то, что они через силу тратят
тело.
То же бывает и с людьми, когда они слепнут для духовной жизни. Им кажется, что всё, что с ними случается, делается им назло, и они сердятся на людей, а не понимают того, что им, как той дурочке, нехорошо не от
других людей, а оттого, что они слепы для духовной жизни и живут для
тела.
Я ведь знаю, что мы сотворены
друг для
друга, призваны помогать
друг другу, как рука руке, нога ноге, как глаза и зубы помогают
друг другу и всему
телу, — как же мне отворачиваться от ближнего, если он, противно своей истинной природе, делает мне зло?
Человек считает себя лучше
других людей только тогда, когда он живет телесной жизнью.
Тело одно может быть сильнее, больше, лучше
другого, но если человек живет духовной жизнью, то ему нельзя считать себя лучше
других, потому что душа одна и та же у всех.
Можно бы было понять то, что люди считают себя неравными потому, что один сильнее, больше
телом, чем
другой, или умнее, или бойчее, или больше знает, или добрее, чем
другой. Но обыкновенно не по этому разделяют людей и считают одних людей выше, а
других ниже. Неравными считают людей потому, что один называется князем, генералом, а
другой мужиком, рабочим, один в дорогой одежде, а
другой в лаптях.
Чтобы понять в учении Христа то, что надо платить добром за зло, надо понять всё учение по-настоящему, а не так, как его толкуют церкви, с урезками и прибавками. Всё же учение Христа в том, что человек живет не для своего
тела, а для души, для того, чтобы исполнить волю бога. Воля же бога в том, чтобы люди любили
друг друга, любили всех. Как же может человек любить всех и делать зло людям? Верующий в учение Христа, что бы с ним ни делали, не может делать того, что противно любви, не может делать зла людям.
Кто не думает сам по себе, тот подчиняется мыслям
другого человека. А подчинять кому-нибудь свою мысль — гораздо более унизительное рабство, чем подчинить кому-нибудь свое
тело. Думай сам своей головой и не заботься о том, что скажут о тебе люди.
Один доказывает нам, что нет
тела,
другой — что нет души, третий — что между душой и
телом нет связи, четвертый — что человек животное, пятый — что бог только зеркало.
Посмотрите, что нужно знать для этого:
телу нужны место, время, движение, теплота, свет, пища, вода, воздух и многое
другое.
Отречение от телесной жизни ценно, нужно и радостно, только когда оно религиозное, то есть когда человек отрекается от себя, своего
тела, для того, чтобы исполнить волю живущего в нем бога. Когда же человек отрекается от телесной жизни не для исполнения воли бога, а для того, чтобы исполнить свою волю или волю таких же людей, как он, то такое самоотречение и не ценно, и не нужно, и не радостно, а только вредно и себе и
другим.
Мне противна моя жизнь; я чувствую, что весь в грехах. — только вылезу из одного, попадаю в
другой. Как мне хоть сколько-нибудь исправить свою жизнь? Одно есть самое действительное средство: признать свою жизнь в духе, а не в
теле, не участвовать в гадких делах телесной жизни. Только пожелай всей душой этого, и ты увидишь, как сейчас же сама собой станет исправляться твоя жизнь. Она была дурная только оттого, что ты своей духовной жизнью служил телесной жизни.
Человек не может знать последствий для
других своей самоотверженной жизни. Но пусть испытает такую жизнь хоть бы на время, и я уверен, что всякий честный человек признает то благотворное влияние, какое имели на его душу и
тело хотя бы те случайные минуты, когда он забывал себя и отрекался от своей телесной личности.
Мы наверное знаем, что
тело оставляется тем, что живило его, и перестает быть отделенным от вещественного мира, соединяется с ним, когда в последние, предсмертные минуты духовное начало оставляет
тело. О том же, переходит ли духовное начало, дававшее жизнь
телу, в
другую, опять ограниченную, форму жизни или соединяется с тем безвременным, внепространственным началом, которое давало ему жизнь, мы ничего не знаем и не можем знать.
То же самое видит человек и на
других людях, и то же самое знает человек и про свое
тело, знает, что оно состарится, испортится и умрет, как и всё, что родится и живет на свете.
Но, кроме того, что он видит на
других существах и на себе, каждый человек знает в себе еще то, что не портится и не стареется, а, напротив, нечто такое, что чем больше живет, тем больше крепнет и улучшается: знает каждый человек в себе еще свою душу, с которой не может быть того, что совершается с
телом. И потому страшна смерть только тому, кто живет не душою, а
телом.
Жизнь человека и благо его во все большем соединении души, отделенной
телом от
других душ и от бога, с тем, от чего она отделена. Соединение это делается тем, что душа, проявляясь любовью, всё больше и больше освобождается от
тела. И потому, если человек понимает то, что в этом освобождении души от
тела и жизнь и ее благо, то жизнь его, несмотря ни на какие бедствия, страдания и болезни, не может быть не чем иным, как только ненарушимым благом.
«Иго мое благо». Люди надевают на себя ярмо, не по ним сделанное, и впрягаются в воз не по их силам. Ярмо не по себе и воз не по силам, — это жизнь для блага своего
тела или для телесного блага
других людей. Благо только во всё большем и большем сознании в себе бога. Только это ярмо сделано как раз по силам людей, и ему-то учит Иисус. Попробуйте и узнаете, как ладно и легко. Кто захочет узнать, правду ли я говорю, пусть попытается делать то, что я говорю, — сказал Иисус.
Настоящего добра никто не может сделать один
другому. Истинное добро может сделать человек только сам себе. Истинное добро это в одном: в жизни для души, а не для
тела.
То же самое делают в мире люди, когда, живя не для души, а для
тела, губят свою жизнь и жизнь
других людей, осуждают не себя, а
друг друга или бога, если признают его, или самый мир, если не признают бога, а полагают, что мир сам собою устроился.
Слова эти значат то, что как бы тяжело ни было человеку, какие бы горести и беды ни напали на него, ему стоит только понять и принять в сердце истинное учение о том, что жизнь и ее благо в соединении души с тем, от чего она отделена
телом: с душами
других людей и с богом, и сразу исчезнет всё кажущееся зло.