Неточные совпадения
Бог дал нам дух свой для того, чтобы мы могли исполнять дело божие и чтобы нам
самим было хорошо. А мы этот дух божий тратим на служение своему телу. И дело божие не исполняем и себе делаем
худо.
Брак — это обещание двух людей, мужчины и женщины, иметь детей только друг от друга. Тот из двух, кто не исполняет этого обещания, делает грех, от которого всегда ему же
самому бывает
хуже.
Брак оправдывается и освящается только детьми, тем, что если мы не можем
сами сделать всего того, чего хочет от нас бог, то мы хоть через детей, воспитав их, можем послужить делу божию. И потому брак, в котором супруги не хотят иметь детей,
хуже прелюбодеяния и всякого разврата.
Нехорошо, когда человек, вместо того, чтобы любить братьев, сердится на них. Но еще
хуже, когда человек уверяет
сам себя, что
сам он не такой человек, как все, а лучше других людей, и потому может обходиться с другими не так, как хотел бы, чтобы обходились с ним.
Считать себя
самого лучше всех — дурно и глупо. Это мы все знаем. Считать свою семью лучше всех других — это еще
хуже и глупее, но мы часто не только не знаем этого, но видим в этом особенное достоинство. Считать свой народ лучше всех других — уже глупее всего, что только может быть. Но этого не только не считают дурным, но считают великой добродетелью.
Какой бы ни был в наше время человек, будь он
самый образованный, будь он простой рабочий, будь он философ, ученый, будь он невежда, будь он богач, будь он нищий, будь он духовное лицо какого бы то ни было исповедания, будь он военный, — всякий человек нашего времени знает, что люди все имеют одинаковые права на жизнь и блага мира, что одни люди не лучше и не
хуже других, что все люди равные. А между тем всякий живет так, как будто не знает этого. Так сильно еще между людьми заблуждение о неравенстве людей.
Не один Христос, но все мудрецы мира, и брамины, и буддисты, и таосисты, и мудрецы греческие, учили тому, что разумным людям надо не злом, а добром платить за зло. Но те люди, которые
сами живут насилием, говорят, что этого нельзя, что от этого жизнь будет не лучше, а
хуже. И они правы для себя, но не для насилуемых. В мирском отношении для них действительно будет
хуже, но для всех будет лучше.
Для того, чтобы выказать себя перед людьми, ты или хвалишь, или бранишь себя перед людьми. Если будешь хвалить, — люди не поверят. Если будешь хулить, — они подумают о тебе еще
хуже, чем ты сказал. И потому
самое лучшее ничего не говорить и заботиться о суде своей совести, а не о суде людском.
Как назовем мы то, когда видим, что большое число людей не только повинуются, но служат, не только подчиняются, но раболепствуют перед одним человеком или перед немногими некоторыми людьми, — и раболепствуют так, что не имеют ничего своего: ни имущества, ни детей, ни даже
самой жизни, которые бы они считали своими, и терпят грабежи, жестокости не от войска, не от варваров, но от одного человека, и не от Геркулеса или Самсона, но от людей большей частью очень
плохих в нравственном отношении.
Дурно лгать перед людьми, но еще
хуже лгать перед
самим собою. Вредна такая ложь особенно тем, что во лжи перед людьми люди уличат тебя, во лжи же перед собой тебя некому уличить. И потому берегись лгать перед
самим собою, особенно когда дело идет о вере.
И тут-то являются разные науки: государственная, финансовая, церковная, уголовная, полицейская, является наука политическая экономия, история и
самая модная — социология, о том, по каким законам живут и должны жить люди, и оказывается, что дурная жизнь людей не от них, а оттого, что таковы законы, и что дело людей не в том, чтобы перестать жить дурно и изменять свою жизнь от худшего к лучшему, а только в том, чтобы, живя попрежнему, по своим слабостям думать, что всё
худое происходит не от них
самих, а от тех законов, какие нашли и высказали ученые.
Как ошибочно просить бога или даже людей, чтобы они вывели меня из моего
плохого положения! Человеку не нужно ничьей помощи, не нужно и выходить из того положения, в котором он находится, а нужно одно:
самому делать усилия сознания для того, чтобы освобождаться от грехов, соблазнов и суеверий. Только в той мере, в которой освободится человек от грехов, соблазнов и суеверий, изменится и улучшится его положение.
Так что если все люди поймут, что
плохая жизнь от
плохих людей, и все поймут, что каждый может не других, а
сам себя исправить, то есть из
плохого сделать хорошим, и станут исправлять
сами себя, то тотчас же и вся жизнь станет лучше.
Все люди нашего времени знают, что жизнь наша дурная, и не только осуждают устройство нашей жизни, но и делают дела, которые, по их мнению, должны улучшить жизнь. Но жизнь от этого не улучшается, а становится всё
хуже и
хуже. Отчего это? А оттого, что люди делают
самые хитрые и трудные дела для улучшения жизни, а не делают
самого простого и легкого: не воздерживаются от участия в тех делах, которые делают нашу жизнь дурною.
Чем меньше знают люди о
худых делах людей, тем строже они к
самим себе.
Когда чувствуешь себя несчастным, вспомни о несчастиях других и о том, что могло бы быть еще
хуже. Вспомни еще, чем ты виноват был прежде и теперь виноват; а
самое главное, помни то, что то, что ты называешь несчастием, есть то, что послано тебе для твоего испытания, для того, чтобы ты выучился покорно и любовно переносить несчастие, для того, чтобы ты благодаря этому несчастию стал лучше. А в том, чтобы становиться лучше, всё дело твоей жизни.
То же
самое и об умерших: мы знаем, что их нет среди нас, но не имеем никакого основания думать, что они уничтожились или что им стало
хуже после того, как они ушли от нас.
Не верь, что жизнь эта только переход в другой мир и что хорошо нам может быть только там. Это неправда. Нам должно быть хорошо здесь, в этом мире. И для того, чтобы нам было хорошо здесь, в этом мире, нам нужно только жить так, как хочет тот, кто послал нас в него. И не говори, что для того, чтобы тебе хорошо было жить, надо, чтобы все хорошо жили, жили по-божьи. Это неправда. Живи
сам по-божьи,
сам делай усилие, и
самому тебе наверное будет хорошо и другим также от этого будет наверное не
хуже, но лучше.
И когда довели дело до того, что перепортили всё, что было, и стали
сами зябнуть, и голодать, и терпеть друг от дружки обиды, тогда стали бранить хозяина, зачем он плохо устроил, не приставил караульщиков, мало добра заготовил, и зачем всяких
плохих людей пускает.
Неточные совпадения
Конечно, если он ученику сделает такую рожу, то оно еще ничего: может быть, оно там и нужно так, об этом я не могу судить; но вы посудите
сами, если он сделает это посетителю, — это может быть очень
худо: господин ревизор или другой кто может принять это на свой счет.
Пришел и
сам Ермил Ильич, // Босой,
худой, с колодками, // С веревкой на руках, // Пришел, сказал: «Была пора, // Судил я вас по совести, // Теперь я
сам грешнее вас: // Судите вы меня!» // И в ноги поклонился нам.
Анна смотрела на
худое, измученное, с засыпавшеюся в морщинки пылью, лицо Долли и хотела сказать то, что она думала, именно, что Долли
похудела; но, вспомнив, что она
сама похорошела и что взгляд Долли сказал ей это, она вздохнула и заговорила о себе.
Кити еще более стала умолять мать позволить ей познакомиться с Варенькой. И, как ни неприятно было княгине как будто делать первый шаг в желании познакомиться с г-жею Шталь, позволявшею себе чем-то гордиться, она навела справки о Вареньке и, узнав о ней подробности, дававшие заключить, что не было ничего
худого, хотя и хорошего мало, в этом знакомстве,
сама первая подошла к Вареньке и познакомилась с нею.
Гостиница губернского города, в которой лежал Николай Левин, была одна из тех губернских гостиниц, которые устраиваются по новым усовершенствованным образцам, с
самыми лучшими намерениями чистоты, комфорта и даже элегантности, но которые по публике, посещающей их, с чрезвычайной быстротой превращаются в грязные кабаки с претензией на современные усовершенствования и делаются этою
самою претензией еще
хуже старинных, просто грязных гостиниц.