Один индийский мудрец говорил: «Как мать бережет свое единственное детище, ухаживает за ним, оберегает его и воспитывает его, так и ты, всякий человек, расти, воспитывай и оберегай в себе самое дорогое, что есть на свете: любовь к людям и ко всему живому». Этому учат все веры: и браминская, и буддийская, и еврейская, и китайская, и христианская, и магометанская. И потому
самое нужное на свете это — выучиться любить.
Для того, чтобы заставить себя поступать хорошо, почаще вспоминай о том, что непременно очень скоро умрешь. Только представь себе живо, что ты накануне смерти, и ты наверное не будешь ни хитрить, ни обманывать, ни лгать, ни осуждать, ни бранить, ни злобствовать, ни отнимать чужое. Накануне смерти можно делать только самые простые добрые дела: помочь другому, утешить, оказать ему любовь. А эти дела и всегда
самые нужные и радостные. От этого хорошо всегда, а особенно, когда запутался, думать о смерти.
Неточные совпадения
А если бог — любовь и пребывает в нас, то выучиться любви нетрудно. Надо только стараться избавиться от того, что мешает любви, избавиться от того, что не выпускает ее наружу. И только начни так делать — и скоро научишься
самой важной и
нужной на свете науке: любви к людям.
Если можно внушать и внушается уважение к воображаемым святыням: причастиям, мощам, книгам, то во сколько раз
нужнее внушать детям и мало думающим людям уважение не к чему-либо воображаемому, но к
самому действительному и всем понятному и радостному чувству любви людей к людям.
Жить только для своего тела это значит делать то же, чтò сделал тот рабочий, который хозяйские деньги, вместо того чтобы купить, как велел хозяин,
нужные для
самого рабочего вещи, промотал на свои потехи.
«Разделение труда» есть большею частью предлог к тому, чтобы, ничего не делая или делая какие-нибудь пустяки, сваливать на других всю
нужную для тебя работу. Те, кто распоряжается этим разделением, всегда берут себе ту работу, которая кажется им
самой приятной, ту же, которая кажется им тяжелою, предоставляют другим. И удивительное дело: люди эти всегда ошибаются, так что кажущаяся им приятной работа оказывается под конец
самой тяжелой, а та, которой они избегали,
самой приятной.
Стоит взглянуть на жизнь христианских народов, разделенных на людей, проводящих всю жизнь в одуряющем, убивающем, не
нужном им труде, и других, пресыщенных праздностью и всякого рода наслаждениями, чтобы быть пораженным той ужасной степенью неравенства, до которой дошли люди, исповедующие закон христианства, и в особенности той ложью проповеди равенства при устройстве жизни, ужасающей
самым жестоким и очевидным неравенством.
Человеку дана власть только над
самим собою. Только свою жизнь может устраивать человек так, как он считает для себя хорошим и
нужным. А почти все люди заняты тем, чтобы устраивать жизнь других людей, и из-за этой заботы об устройстве жизни людей
сами подчиняются тому устройству, которое приготавливают для них другие люди.
Придумывают очень многое, но не решаются сделать одного
нужного, а именно: ничего не делать, оставить того, кто согрешил, каяться или не каяться, исправляться или не исправляться;
самим же, тем людям, которые придумывают все эти учения, и тем, которые на деле прилагают их, — оставить других в покое, а только
самим жить доброй жизнью.
Нет людей с более запутанными понятиями о религии, о нравственности, о жизни, чем люди науки; и еще более поразительно то, что наука нашего времени, совершая действительно большие успехи в своей области исследования условий материального мира, в жизни людей оказывается часто не только ни на что не
нужной, но еще и производящею
самые вредные последствия.
Часто люди с гордостью отказываются от невинных увеселений, говоря, что им некогда, потому что у них есть дело. А между тем, не говоря уже о том, что добродушная, веселая игра
нужнее и важнее многих дел, то
самое дело, ради которого занятые люди отказываются от удовольствия, часто бывает такое, что лучше бы его никогда не делать.
Чем больше отрекается человек от своего животного я, тем свободнее его жизнь, тем
нужнее она другим людям и тем она радостнее для него
самого.
В тяжелые времена
нужнее всего помнить, что когда трудно, то это
самое трудное и есть то, что задано мне, что это и есть тот случай, который не повторится, в котором я могу показать, что я точно хочу делать не свою, а его волю.
Оставьте эту надежду, если когда-либо вы и были так легкомысленны, что имели ее. Вы выпьете чашу до последней капли. Вас возьмут, как воров; против вас будут искать ложных свидетельств, а на то, которое вы
сами о себе дадите, подымется крик: он богохульствует! И судьи скажут: он достоин смерти. Когда это случится, радуйтесь: это последнее знамение, — знамение того, что вы сделали настоящее,
нужное дело.
Обыкновенно думают, что жизнь старых стариков не важна, что они только доживают век. Это неправда: в глубокой старости идет
самая драгоценная,
нужная жизнь и для себя и для других. Ценность жизни обратно пропорциональна квадратам расстояния от смерти. Хорошо бы было, если бы это понимали и
сами старики и окружающие их. Особенно же ценна последняя минута умирания.
Если ты хочешь настоящего счастия, то не ищи его в далеких странах, в богатстве, в почете, не выпрашивай его у людей, не кланяйся и не борись с ними из-за счастья. Такими средствами можно добыть имение, важный чин и всякие ненужные вещи, а настоящее счастие,
нужное каждому, добывается не от людей, не покупается и не выпрашивается, а дается даром. Знай, что всё то, чего ты не можешь взять
сам, всё то не твое и не нужно тебе. То же, что нужно тебе, ты всегда можешь взять
сам — своей доброй жизнью.
Неточные совпадения
Стародум(к Правдину). Чтоб оградить ее жизнь от недостатку в
нужном, решился я удалиться на несколько лет в ту землю, где достают деньги, не променивая их на совесть, без подлой выслуги, не грабя отечества; где требуют денег от
самой земли, которая поправосуднее людей, лицеприятия не знает, а платит одни труды верно и щедро.
И действительно, Фердыщенко был до того прост, что летописец считает
нужным неоднократно и с особенною настойчивостью остановиться на этом качестве, как на
самом естественном объяснении того удовольствия, которое испытывали глуповцы во время бригадирского управления.
Впрочем, мы не последуем за летописцем в изображении этой слабости, так как желающие познакомиться с нею могут почерпнуть все
нужное из прилагаемого сочинения:"О благовидной градоначальников наружности", написанного
самим высокопоставленным автором.
Степан Аркадьич, как и все виноватые мужья, очень заботившийся об удобствах жены,
сам осмотрел дом и сделал распоряжения обо всем, по его понятию,
нужном.
Накануне графиня Лидия Ивановна прислала ему брошюру бывшего в Петербурге знаменитого путешественника в Китае с письмом, прося его принять
самого путешественника, человека, по разным соображениям весьма интересного и
нужного.