Неточные совпадения
14) Соблазны устроительства, т. е. ложного представления о возможности и
праве одних
людей насилием устраивать жизнь других
людей...
15) Соблазны наказания, т. е. ложного представления о
праве одних
людей ради справедливости или исправления делать зло
людям...
Суеверие церкви состоит в вере в то, что непрестанно уясняющаяся
людям религиозная истина была раз навсегда открыта и что известные
люди, присвоившие себе
право учить
людей истинной вере, находятся в обладании единой, раз навсегда выраженной религиозной этой истины.
Если сказать, что птицы, лошади, собаки, обезьяны совсем чужие нам, то почему же не сказать, что и дикие, черные и желтые
люди чужие нам? А если признать таких
людей чужими, то с таким же
правом могут черные и желтые
люди признать чужими белых. Кто же ближний? На это есть только один ответ: не спрашивай, кто ближний, а делай всему живому то, что хочешь, чтобы тебе делали.
Человек в нашем обществе не может спать, не платя за то место, на котором он спит. Воздух, вода, солнечный свет принадлежат ему только на большой дороге. Единственное
право, признанное за ним законом, это ходить по этой большой дороге до тех пор, пока он не зашатается от усталости, потому что он не может остановиться, а должен ходить.
Всякое богатство грешно и гадко. Но нет богатства более грешного и более гадкого, чем богатство, основанное на земельной собственности. То, что называется
правом земельной собственности, лишило половину
людей земного шара их законного и естественного наследства.
Все
люди с самого начала и прежде всякого юридического акта находятся во владении землею, т. е. имеют
право быть там, где природа или случайность поместила их.
Мы занимаем остров, на котором живем трудами рук своих. Разбитый в кораблекрушении моряк выброшен на наш берег. Имеет ли он такое же, как и мы, естественное
право на том же основании, как и мы, занимать частицу земли для того, чтобы кормиться на ней своим трудом? Казалось бы,
право это несомненно. А между тем сколько
людей рождается на нашей планете — земле, которым живущие на ней
люди отказывают в этом
праве.
Отчего
человеку хочется быть богатым? Отчего ему нужны дорогие лошади, хорошие одежды, прекрасные комнаты,
право на вход в публичные места, увеселения? Только от недостатка духовной жизни.
Если ты будешь постоянно помнить это, то ты ни на кого не станешь сердиться, никого не будешь ни попрекать, ни бранить, потому что если
человеку точно лучше делать то, что тебе неприятно, то он
прав и не может поступать иначе. Если же он ошибается и делает то, что для него не лучше, а хуже, то ему же хуже, и можно о нем сожалеть, но нельзя на него сердиться.
Человек прав, если он верит тому, что нет на свете ни одного
человека выше его; но он очень ошибается, если думает, что есть на свете хоть один
человек ниже его.
Равенство это — признание за всеми
людьми мира одинаковых
прав на пользование естественными благами мира, одинаковых
прав на блага, происходящие от общей жизни, и одинаковых
прав на уважение личности
человека.
Какой бы ни был в наше время
человек, будь он самый образованный, будь он простой рабочий, будь он философ, ученый, будь он невежда, будь он богач, будь он нищий, будь он духовное лицо какого бы то ни было исповедания, будь он военный, — всякий
человек нашего времени знает, что
люди все имеют одинаковые
права на жизнь и блага мира, что одни
люди не лучше и не хуже других, что все
люди равные. А между тем всякий живет так, как будто не знает этого. Так сильно еще между
людьми заблуждение о неравенстве
людей.
Жестокости всех революций — только следствие жестокостей правителей. Революционеры понятливые ученики. Никогда свежим
людям не могла бы прийти дикая мысль о том, что одни
люди могут и имеют
право силою устраивать жизнь других
людей, если бы все властвующие
люди, все правители не обучали бы этому народы.
Принуждающий нас силой как бы лишает нас наших
прав, и мы потому ненавидим его. Как благодетелей наших, мы любим тех, кто умеет убедить нас. Не мудрый, а грубый, непросвещенный
человек прибегает к насилию. Чтобы употребить силу, надо многих соучастников; чтобы убедить, не надо никаких. Тот, кто чувствует достаточно силы в самом себе, чтобы владеть умами, не станет прибегать к насилию. Государство прибегает именно потому, что оно сознает свое бессилие убедить
людей в своей необходимости.
Ни один
человек не может быть ни орудием, ни целью. В этом состоит его достоинство. И как он не может располагать собою ни за какую цену (что было бы противно его достоинству), так же не имеет он
права распоряжаться жизнями других
людей, то есть он обязан в действительности признать достоинство человеческого звания в каждом
человеке и потому должен выражать это уважение к каждому
человеку.
Большая часть бедствии
людей происходит оттого, что грешные
люди признали за собой
право наказания. «Мне отмщение, и аз воздам».
Если допустить недопустимое, что
человек имеет
право наказывать, то кто же из
людей возьмет на себя это
право? Только те
люди, которые пали так низко, что не помнят и не знают своих грехов.
Если бы ему стоило чего-нибудь возвращение своей свободы и он не искал бы ее, этого самого дорогого для
человека естественного
права, отличающего
человека от животного, то я понимаю, что он мог бы предпочесть безопасность и удобство жизни борьбе за свободу.
— Какое имеем мы,
люди с ограниченными познаниями и разумом,
право только потому, что это кажется нам лучшим, уничтожить тот существующий порядок вещей, посредством которого предки наши достигли настоящей высокой степени цивилизации и всех ее благ?
Может ли быть что-нибудь нелепее того, что
человек имеет
право убить меня, потому что он живет на той стороне реки, и что его государь в ссоре с моим, хотя я и не думал ссориться с ним?
Не только один
человек не имеет
права распоряжаться многими, но и многие не имеют
права распоряжаться одним.
Если
люди живут в грехах и соблазнах, то они не могут быть спокойны. Совесть обличает их. И потому таким
людям нужно одно из двух: или признать себя виноватыми перед
людьми и богом, перестать грешить, или продолжать жить грешной жизнью, делать дурные дела и называть свои злые дела добрыми. Вот для таких-то
людей и придуманы учения ложных вер, по которым можно, живя дурной жизнью, считать себя
правыми.
Как есть лжеучение веры, так есть и лжеучение науки. Лжеучение это в том, чтобы признавать единой, истинной наукой всё то, что считается единой, истинной наукой
людьми, в известное время взявшими на себя
право определять истинную науку.
А как только наукой считается не то, что нужно всем
людям, а то, что определяют
люди, взявшие на себя в известное время
право определять, что такое наука, так наука не может не быть ложной. Так это и сделалось в нашем мире.
Большая сила у того
человека, который умеет промолчать, хотя он
прав.
Неточные совпадения
Городничий (робея).Извините, я,
право, не виноват. На рынке у меня говядина всегда хорошая. Привозят холмогорские купцы,
люди трезвые и поведения хорошего. Я уж не знаю, откуда он берет такую. А если что не так, то… Позвольте мне предложить вам переехать со мною на другую квартиру.
Городничий. Я сам, матушка, порядочный
человек. Однако ж,
право, как подумаешь, Анна Андреевна, какие мы с тобой теперь птицы сделались! а, Анна Андреевна? Высокого полета, черт побери! Постой же, теперь же я задам перцу всем этим охотникам подавать просьбы и доносы. Эй, кто там?
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши,
человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот,
право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Городничий. Полно вам,
право, трещотки какие! Здесь нужная вещь: дело идет о жизни
человека… (К Осипу.)Ну что, друг,
право, мне ты очень нравишься. В дороге не мешает, знаешь, чайку выпить лишний стаканчик, — оно теперь холодновато. Так вот тебе пара целковиков на чай.
Стародум. Дурное расположение
людей, не достойных почтения, не должно быть огорчительно. Знай, что зла никогда не желают тем, кого презирают; а обыкновенно желают зла тем, кто имеет
право презирать.
Люди не одному богатству, не одной знатности завидуют: и добродетель также своих завистников имеет.