Неточные совпадения
Пчеле, чтобы жить по своему закону, надо летать, змее ползать, рыбе плавать, а человеку любить. И потому, если человек, вместо того чтобы любить людей, делает
зло людям, он поступает так же странно, как если бы
птица стала плавать, а рыба — летать.
Всё во власти неба, кроме нашего желания служить богу или себе. Нам нельзя мешать
птицам пролетать над нашею головою, но мы властны не давать им на ней гнездиться. Точно так же нельзя нам возбранить дурным мыслям промелькать в голове нашей, но в нашей власти не давать им свить себе там гнездо, чтобы высиживать и выводить
злые поступки.
— Воробья можно.
Злая птица, ехидная. Мысли у него в голове, словно у жулика. Не любит, чтоб человеку было хорошо. Когда Христа распинали, он жидам гвозди носил и кричал: «жив! жив!»…
Как я узнал про тайну происхождения человека. — Кажется, был я тогда в третьем классе. Не помню, в сочинении ли, или в упражнениях на какое-нибудь синтаксическое правило, я привел свое наблюдение, что петух — очень
злая птица: часто вдруг, ни за что, ни про что, погонится за курицей, вскочит ей на спину и начнет долбить клювом в голову. Класс дружно захохотал, а учитель, стараясь подавить улыбку, наклонился над классным журналом. Я был в большом недоумении.
Неточные совпадения
«Папа, папа… я никому не сделала
зла!» — слышал старик последний крик дочери, которая билась у его ног, как смертельно раненная
птица.
— Вот в том-то, понимаешь, и штука, — ответил капитан просто: — темно, хоть глаз выколи, а он видит, что лохматый и черный… А зажег спичку, — нигде никого… все тихо. Раз насыпал на полу
золы… Наутро остались следы, как от большой
птицы… А вот недавно…
С того дня у нас возникла молчаливая,
злая война: он старался будто нечаянно толкнуть меня, задеть вожжами, выпускал моих
птиц, однажды стравил их кошке и по всякому поводу жаловался на меня деду, всегда привирая, а мне всё чаще казалось, что он такой же мальчишка, как я, только наряжен стариком.
И думала о том, как расскажет сыну свой первый опыт, а перед нею все стояло желтое лицо офицера, недоумевающее и
злое. На нем растерянно шевелились черные усы и из-под верхней, раздраженно вздернутой губы блестела белая кость крепко сжатых зубов. В груди ее
птицею пела радость, брови лукаво вздрагивали, и она, ловко делая свое дело, приговаривала про себя:
Но Бек-Агамалов, точно боясь испортить произведенный эффект, улыбаясь, вкладывал шашку в ножны. Он тяжело дышал, и весь он в эту минуту, с широко раскрытыми злобными глазами, с горбатым носом и с оскаленными зубами, был похож на какую-то хищную,
злую и гордую
птицу.