Неточные совпадения
Ты в тюрьме, ты болен, ты лишен возможности какой бы то ни было внешней
деятельности, тебя оскорбляют, мучат, — но внутренняя жизнь твоя в твоей власти: ты можешь в
мыслях упрекать, осуждать, завидовать, ненавидеть людей и можешь в
мыслях же подавлять эти чувства и заменять их добрыми.
Переходы нашей жизни из одного состояния в другое определяются не совершаемыми по нашей воле заметными нам поступками: браком, переменою места жительства или
деятельности и т. п., но
мыслями, которые приходят во время прогулки, среди ночи, за едою, в особенности теми
мыслями, которые, охватывая всё наше прошедшее, говорят нам: «Ты поступил так, но лучше было бы поступить иначе». И все наши дальнейшие поступки, как рабы, служат этим
мыслям, исполняют их волю.
Мне пришла
мысль, потом я забыл ее. Ну, ничего, это только
мысль. Если бы это были деньги, я бы перерыл всё, пока не нашел бы. Но тут что? только
мысль. Но ведь от семени огромное дерево. Ведь от
мысли та или другая
деятельность и одного человека и миллионов людей, а мы думаем, что
мысль — ничто.
Главной помощью в борьбе этой служит человеку то, что он может соединяться с разумной
деятельностью всех живших до него мудрецов и святых людей мира. Такое общение с
мыслью прежде живших святых и мудрых людей есть молитва, то есть повторение тех слов, которыми люди эти выражали свое отношение к своей душе, к другим людям и к миру и началу его.
А иметь взгляды ему, жившему в известном обществе, при потребности некоторой
деятельности мысли, развивающейся обыкновенно в лета зрелости, было так же необходимо, как иметь шляпу.
Это был человек совершенно противоположного склона духовной жизни, чем Симонсон. Симонсон был один из тех людей, преимущественно мужского склада, у которых поступки вытекают из
деятельности мысли и определяются ею. Новодворов же принадлежал к разряду людей преимущественно женского склада, у которых деятельность мысли направлена отчасти на достижение целей, поставленных чувством, отчасти же на оправдание поступков, вызванных чувством.
Когда
деятельность мысли доведена до минимума и когда этот минимум, ни разу существенно не понижаясь, считает за собой целую историю, теряющуюся в мраке времен, — вот тут-то именно и настигает человека блаженное состояние, при котором Париж сам собою отождествляется с чем угодно: с Весьёгонском, с Пошехоньем, с Богучаром и т. д.
Его генеалогические предрассудки, его эпикурейские наклонности, первоначальное образование под руководством французских эмигрантов конца прошедшего столетия, самая натура его, полная художнической восприимчивости, но чуждая упорной
деятельности мысли, — все препятствовало ему проникнуться духом русской народности.
Если человек с первых дней детства привык, например, слышать постоянно мелодические звуки, то естественно, что у него разовьётся чувство музыкальное; если: в детстве не привык человек переносить неприятных ощущений, то понятно, что малейшая неприятность выводит его из себя; если в ребёнке успешно старались задерживать свободную
деятельность мысли, то неизбежно родится в нём чувства отвращения и умственной деятельности, и т. д.
Неточные совпадения
Прежде (это началось почти с детства и всё росло до полной возмужалости), когда он старался сделать что-нибудь такое, что сделало бы добро для всех, для человечества, для России, для всей деревни, он замечал, что
мысли об этом были приятны, но сама
деятельность всегда бывала нескладная, не было полной уверенности в том, что дело необходимо нужно, и сама
деятельность, казавшаяся сначала столь большою, всё уменьшаясь и уменьшаясь, сходила на-нет; теперь же, когда он после женитьбы стал более и более ограничиваться жизнью для себя, он, хотя не испытывал более никакой радости при
мысли о своей
деятельности, чувствовал уверенность, что дело его необходимо, видел, что оно спорится гораздо лучше, чем прежде, и что оно всё становится больше и больше.
Дарья Александровна заметила, что в этом месте своего объяснения он путал, и не понимала хорошенько этого отступления, но чувствовала, что, раз начав говорить о своих задушевных отношениях, о которых он не мог говорить с Анной, он теперь высказывал всё и что вопрос о его
деятельности в деревне находился в том же отделе задушевных
мыслей, как и вопрос о его отношениях к Анне.
Этот милый Свияжский, держащий при себе
мысли только для общественного употребления и, очевидно, имеющий другие какие-то, тайные для Левина основы жизни и вместе с тем он с толпой, имя которой легион, руководящий общественным мнением чуждыми ему
мыслями; этот озлобленный помещик, совершенно правый в своих рассуждениях, вымученных жизнью, но неправый своим озлоблением к целому классу и самому лучшему классу России; собственное недовольство своею
деятельностью и смутная надежда найти поправку всему этому — всё это сливалось в чувство внутренней тревоги и ожидание близкого разрешения.
На все вопросы были прекрасно изложены ответы, и ответы, не подлежавшие сомнению, так как они не были произведением всегда подверженной ошибкам человеческой
мысли, но все были произведением служебной
деятельности.
Но, хотя он и отдыхал теперь, то есть не работал над своим сочинением, он так привык к умственной
деятельности, что любил высказывать в красивой сжатой форме приходившие ему
мысли и любил, чтобы было кому слушать.