Неточные совпадения
1) Для того, чтобы человеку хорошо прожить свою жизнь, ему надо знать, что он должен и чего не должен делать. Для того, чтобы знать это, ему надо понимать, что такое он сам и тот мир, среди которого он живет. Об этом учили во все
времена самые мудрые и добрые люди всех народов. Учения эти все в самом главном сходятся между собою, сходятся и с тем, что
говорят каждому человеку его разум и совесть. Учение это такое...
«Любите друг друга, как я полюбил вас, и по тому все узнают, что вы мои ученики, если вы будете иметь любовь друг к другу», — сказал Христос. Он не
говорит: если вы веритев то или это, но если вы любите. — Вера у разных людей и в разные
времена может быть разная, но любовь у всех и всегда одна и та же.
Иисус не
говорит самарянам: оставьте ваши верования, ваши предания для еврейских. Он не
говорит евреям: присоединяйтесь к самарянам. Но он
говорит самарянам и евреям: вы одинаково заблуждаетесь. Важен не храм и не служение в храме, важен не Гаризим или Иерусалим, — настанет
время и настало уже, когда будут поклоняться отцу не в Гаризиме, не в Иерусалиме, но когда истинные поклонники будут поклоняться отцу в духе и истине, ибо таких поклонников отец ищет себе.
«Истинно, истинно
говорю вам: слушающий слово мое и верующий в пославшего меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь. Истинно, истинно
говорю вам: наступает
время и настало уже, когда мертвые услышат глас сына божия и услышавши оживут. Ибо как отец имеет жизнь в самом себе, так и сыну дал иметь жизнь в самом себе».
И придет
время, и скоро придет то самое
время, про которое
говорил Христос, что он томится в ожидании его, — придет то
время, когда люди будут гордиться не тем, что они завладели силою людьми и их трудами, и радоваться не тому, что они внушают страх и зависть людям, а гордиться тем, что они любят всех, и радоваться тому, что, несмотря на все огорчения, причиняемые им людьми, они испытывают это чувство, освобождающее их от всего дурного.
В последнее
время много
говорят о том, что одна из главных причин успеха людей в производстве вещей — это разделение труда.
Но люди с давних
времен так разделились между собою на царей, вельмож, богачей и рабочих и нищих, что хотя и знают, что они все равны, они все-таки живут так, как будто не знают этого, и
говорят, что нельзя всем быть равными.
В настоящее
время собрание законов содержит их в себе, как
говорят, более 50 000; если бы наши законодатели исполняли свой долг, эта огромная цифра скоро удвоилась бы.
С первых же
времен апостолы и первые христиане до такой степени не понимают сущности учения Христа, что учат принимающих христианство прежде всего верить в воскресение Христа, в чудесное действие крещения, в сошествие святого духа и т. п., но ничего или очень мало
говорят о нравственном учении Христа, как это видно по всем речам апостолов, записанным в Деяниях.
Служители церквей всех исповеданий, в особенности в последнее
время, стараются выставить себя сторонниками движения в христианстве: они делают уступки, желают исправить вкравшиеся в церковь злоупотребления, и
говорят, что из-за злоупотреблений нельзя отрицать самого принципа христианской церкви, которая одна только может соединить всех воедино и быть посредницей между людьми и богом.
Мы
говорим, что идет
время. Это неверно. Идем мы, а не
время. Когда мы плывем по реке, нам кажется, что идут берега, а не лодка, на которой мы плывем. Так и
время.
Говорят: человек не свободен, потому что всё, что он делает, имеет свою, предшествующую во
времени, причину. Но человек действует всегда только в настоящем, а настоящее вне
времени, — оно только точка соприкосновения прошедшего и будущего. И потому в мгновении настоящего человек всегда свободен.
«Теперь мне можно на
время отступить от того, что должно и чего требует моя совесть, потому что я не готов, —
говорит себе человек. — А вот я приготовлюсь, наступит
время, и тогда я начну жить уже вполне сообразно с своей совестью».
Если имеешь
время подумать, прежде чем начинать
говорить, то подумай, стоит ли, нужно ли
говорить, не может ли повредить кому-нибудь то, что ты хочешь сказать. И большей частью бывает так, что если подумаешь, то и не начнешь
говорить.
Хотя, по учению мудрых, молчание полезно, свободная речь тоже нужна, но нужна только в свое
время. Мы грешим словом и когда молчим, а надо бы
говорить, и когда
говорим, а надо бы молчать.
Переходы нашей жизни из одного состояния в другое определяются не совершаемыми по нашей воле заметными нам поступками: браком, переменою места жительства или деятельности и т. п., но мыслями, которые приходят во
время прогулки, среди ночи, за едою, в особенности теми мыслями, которые, охватывая всё наше прошедшее,
говорят нам: «Ты поступил так, но лучше было бы поступить иначе». И все наши дальнейшие поступки, как рабы, служат этим мыслям, исполняют их волю.
Для умирающего человека раскрывается что-то в минуту смерти. «Ах, так вот что!» —
говорит почти всегда выражение лица умирающего. Мы же, остающиеся, не можем видеть того, что раскрылось ему. Для нас раскроется после, в свое
время.
То, что умирает, отчасти причастно уже вечности. Кажется, что умирающий
говорит с нами из-за гроба. То, что он
говорит нам, кажется нам повелением. Мы представляем его себе почти пророком. Очевидно, что для того, который чувствует уходящую жизнь и открывающийся гроб, наступило
время значительных речей. Сущность его природы должна проявиться. То божественное, которое находится в нем, не может уже скрываться.
Народу было пропасть, и в кавалерах не было недостатка; штатские более теснились вдоль стен, но военные танцевали усердно, особенно один из них, который прожил недель шесть в Париже, где он выучился разным залихватским восклицаньям вроде: «Zut», «Ah fichtrrre», «Pst, pst, mon bibi» [«Зют», «Черт возьми», «Пст, пст, моя крошка» (фр.).] и т.п. Он произносил их в совершенстве, с настоящим парижским шиком,и в то же
время говорил «si j’aurais» вместо «si j’avais», [Неправильное употребление условного наклонения вместо прошедшего: «если б я имел» (фр.).] «absolument» [Безусловно (фр.).] в смысле: «непременно», словом, выражался на том великорусско-французском наречии, над которым так смеются французы, когда они не имеют нужды уверять нашу братью, что мы говорим на их языке, как ангелы, «comme des anges».
Неточные совпадения
Хлестаков (провожая).Нет, ничего. Это все очень смешно, что вы
говорили. Пожалуйста, и в другое тоже
время… Я это очень люблю. (Возвращается и, отворивши дверь, кричит вслед ему.)Эй вы! как вас? я все позабываю, как ваше имя и отчество.
Осип приносит свечу. Хлестаков печатает. В это
время слышен голос Держиморды: «Куда лезешь, борода?
Говорят тебе, никого не велено пускать».
Пришел солдат с медалями, // Чуть жив, а выпить хочется: // — Я счастлив! —
говорит. // «Ну, открывай, старинушка, // В чем счастие солдатское? // Да не таись, смотри!» // — А в том, во-первых, счастие, // Что в двадцати сражениях // Я был, а не убит! // А во-вторых, важней того, // Я и во
время мирное // Ходил ни сыт ни голоден, // А смерти не дался! // А в-третьих — за провинности, // Великие и малые, // Нещадно бит я палками, // А хоть пощупай — жив!
"Несмотря на добродушие Менелая, —
говорил учитель истории, — никогда спартанцы не были столь счастливы, как во
время осады Трои; ибо хотя многие бумаги оставались неподписанными, но зато многие же спины пребыли невыстеганными, и второе лишение с лихвою вознаградило за первое…"
«Он же, —
говорит по этому поводу летописец, — жалеючи сиротские слезы, всегда отвечал: не
время, ибо не готовы еще собираемые известным мне способом для сего материалы.