Неточные совпадения
В седьмом часу вечера я, напившись чаю, выехал со станции, которой названия уже не помню, но помню, где-то в Земле Войска Донского, около Новочеркасска. Было уже темно, когда я, закутавшись в шубу и полость, рядом с Алешкой уселся в сани. За станционным домом казалось тепло и тихо. Хотя снегу не было сверху, над головой не виднелось ни одной звездочки, и небо казалось чрезвычайно низким и
черным сравнительно с чистой снежной
равниной, расстилавшейся впереди нас.
Раз, когда я открыл глаза, меня поразил, как мне показалось в первую минуту, яркий свет, освещавший белую
равнину: горизонт значительно расширился,
черное низкое небо вдруг исчезло, со всех сторон видны были белые косые линии падающего снега; фигуры передовых троек виднелись яснее, и когда я посмотрел вверх, мне показалось в первую минуту, что тучи разошлись и что только падающий снег застилает небо.
Неточные совпадения
Холм, на котором я находился, спускался вдруг почти отвесным обрывом; его громадные очертания отделялись,
чернея, от синеватой воздушной пустоты, и прямо подо мною, в углу, образованном тем обрывом и
равниной, возле реки, которая в этом месте стояла неподвижным, темным зеркалом, под самой кручью холма, красным пламенем горели и дымились друг подле дружки два огонька.
На
равнине где-то далеко белела усадьба, где-то еще
чернела деревенька, казавшаяся просто кучкой темных пятен, синели остатки вырубленных рощ…
Она вглядывалась в полевую даль, вглядывалась в эти измокшие деревни, которые в виде
черных точек пестрели там и сям на горизонте; вглядывалась в белые церкви сельских погостов, вглядывалась в пестрые пятна, которые бродячие в лучах солнца облака рисовали на
равнине полей, вглядывалась в этого неизвестного мужика, который шел между полевых борозд, а ей казалось, что он словно застыл на одном месте.
Бугуруслан течет по долине; по обеим сторонам его тянутся, то теснясь, то отступая, отлогие, а иногда и крутые горы; по скатам и отрогам их изобильно рос всякий
черный лес; поднимешься на гору, — там
равнина — непочатая степь, чернозем в аршин глубиною.
Сад опустел и обнажился; на дорожках лежала толстая стлань желтых, мокрых от дождя листьев; плетневый частокол местами совсем повалился, местами еще держался кой-как на весу, как будто силился изобразить собой современное европейское равновесие; за садом виднелась бесконечная, безнадежная
равнина; берега пруда были размыты и
почернели; обок с усадьбой темнели два ряда жалких крестьянских изб, уныло глядевших друг на друга через дорогу, по которой ни проехать, ни пройти невозможно.