Неточные совпадения
— Пиши, пиши,
отец мой, — сказал он шопотом, как будто предполагая, что какой-нибудь дух сидит между им и бумагой, и, боясь спугнуть его, без шума, потихоньку сел
на пол. Когда дядя Ерошка бывал пьян, любимое положение его бывало
на полу. Оленин
оглянулся, велел подать вина и продолжал писать. Ерошке было скучно пить одному; ему хотелось поговорить.
Солнце вышло уже из-за груши, отенявшей арбу, и косыми лучами, даже сквозь ветви, переплетенные Устенькой, жгло лица девок, спавших под арбой. Марьяна проснулась и стала убираться платком.
Оглядевшись кругом, она увидала за грушей постояльца, который с ружьем
на плече стоял и разговаривал с ее
отцом. Она толконула Устеньку и молча, улыбнувшись, указала ей
на него.
Около него стояла Нюрочка и все
оглядывалась на отца, который, наклонившись к ней, сдавленным от слез голосом шептал ей:
Неточные совпадения
Сережа, и прежде робкий в отношении к
отцу, теперь, после того как Алексей Александрович стал его звать молодым человеком и как ему зашла в голову загадка о том, друг или враг Вронский, чуждался
отца. Он, как бы прося защиты,
оглянулся на мать. С одною матерью ему было хорошо. Алексей Александрович между тем, заговорив с гувернанткой, держал сына за плечо, и Сереже было так мучительно неловко, что Анна видела, что он собирается плакать.
И вот снится ему: они идут с
отцом по дороге к кладбищу и проходят мимо кабака; он держит
отца за руку и со страхом
оглядывается на кабак.
— Может, и болесть, а может, и нет, — таинственно ответила Марья Степановна и, в свою очередь,
оглядевшись кругом, рассказала Данилушке всю историю пребывания Привалова в Узле, причем, конечно, упомянула и о контрах, какие вышли у Василия Назарыча с Сережей, и закончила свой рассказ жалобами
на старшую дочь, которая вся вышла в
отца и, наверно, подвела какую-нибудь штуку Сереже.
Он остановился, как будто злоба мешала ему говорить. В комнате стало жутко и тихо. Потом он повернулся к дверям, но в это время от кресла
отца раздался сухой стук палки о крашеный пол. Дешерт
оглянулся; я тоже невольно посмотрел
на отца. Лицо его было как будто спокойно, но я знал этот блеск его больших выразительных глаз. Он сделал было усилие, чтобы подняться, потом опустился в кресло и, глядя прямо в лицо Дешерту, сказал по — польски, видимо сдерживая порыв вспыльчивости:
Галактион стоял все время
на крыльце, пока экипаж не скрылся из глаз. Харитина не
оглянулась ни разу. Ему сделалось как-то и жутко, и тяжело, и жаль себя. Вся эта поездка с Харитиной у
отца была только злою выходкой, как все, что он делал. Старик в глаза смеялся над ним и в глаза дразнил Харитиной. Да, «без щей тоже не проживешь». Это была какая-то бессмысленная и обидная правда.