Сестра была за границей, madame D. одна
писала ко мне, когда позволили, и предлагала помощь, но вы понимаете, что я отказался.
— Это все равно-с, — ответил Порфирий Петрович, холодно принимая разъяснение о финансах, — а впрочем, можно вам и прямо, если захотите,
написать ко мне, в том же смысле, что вот, известясь о том-то и объявляя о таких-то моих вещах, прошу…
— Ну, пусть эти «некоторые» и переезжают. А я терпеть не могу никаких перемен! Это еще что, квартира! — заговорил Обломов. — А вот посмотрите-ка, что староста
пишет ко мне. Я вам сейчас покажу письмо… где бишь оно? Захар, Захар!
Неточные совпадения
— Нет, нисколько! — с досадой на этот вопрос отвечал Николай. —
Напиши ему, чтоб он прислал
ко мне доктора.
— Да кого же знакомого? Все мои знакомые перемерли или раззнакомились. Ах, батюшка! как не иметь, имею! — вскричал он. — Ведь знаком сам председатель, езжал даже в старые годы
ко мне, как не знать! однокорытниками были, вместе по заборам лазили! как не знакомый? уж такой знакомый! так уж не к нему ли
написать?
Что может быть на свете хуже // Семьи, где бедная жена // Грустит о недостойном муже, // И днем и вечером одна; // Где скучный муж, ей цену зная // (Судьбу, однако ж, проклиная), // Всегда нахмурен, молчалив, // Сердит и холодно-ревнив! // Таков
я. И того ль искали // Вы чистой, пламенной душой, // Когда с такою простотой, // С таким умом
ко мне писали? // Ужели жребий вам такой // Назначен строгою судьбой?
Минуты две они молчали, // Но к ней Онегин подошел // И молвил: «Вы
ко мне писали, // Не отпирайтесь.
Я прочел // Души доверчивой признанья, // Любви невинной излиянья; //
Мне ваша искренность мила; // Она в волненье привела // Давно умолкнувшие чувства; // Но вас хвалить
я не хочу; //
Я за нее вам отплачу // Признаньем также без искусства; // Примите исповедь мою: // Себя на суд вам отдаю.
— Вы уж уходите! — ласково проговорил Порфирий, чрезвычайно любезно протягивая руку. — Очень, очень рад знакомству. А насчет вашей просьбы не имейте и сомнения. Так-таки и
напишите, как
я вам говорил. Да лучше всего зайдите
ко мне туда сами… как-нибудь на днях… да хоть завтра.
Я буду там часов этак в одиннадцать, наверно. Все и устроим… поговорим… Вы же, как один из последних, там бывших, может, что-нибудь и сказать бы нам могли… — прибавил он с добродушнейшим видом.