Неточные совпадения
Христианское учение во всем его истинном
значении, как оно всё более и более выясняется в наше время, состоит в том, что сущность жизни человеческой есть сознательное всё большее и большее проявление того начала всего, признак проявления которого в нас есть
любовь, и что поэтому сущность жизни человеческой и высший закон, долженствующий руководить ею, есть
любовь.
Вот это-то признание закона
любви высшим законом жизни человеческой и ясно выраженное руководство поведения, вытекающее из христианского учения о
любви, одинаковой к врагам, к людям ненавидящим, обижающим, проклинающим нас, и составляют ту особенность учения Христа, которая, давая учению о
любви и вытекающему из него руководству точное, определенное
значение, неизбежно влечет за собой полное изменение установившегося устройства жизни не только христианских, но и всех народов мира.
Вот это-то главное
значение учения и было скрыто от людей лжехристианством, признавшим учение о
любви не высшим законом жизни человеческой, а так же, как и дохристианские учения, лишь одним из правил поведения, которое полезно соблюдать, когда ничто не препятствует этому.
Так что казалось бы очевидно, что допущение хотя какого бы то ни было исключения из требования исполнения закона
любви уничтожает всё
значение, весь смысл, всю благодетельность закона
любви, лежащего в основе и всякого религиозного учения и всякого нравственного учения.
Да, в этом, только в этом осуществлении в жизни закона
любви не в его ограниченном, а в его истинном
значении, как высшего закона, не допускающего никаких исключений, только в этом одном спасение от того ужасного, становящегося всё более и более бедственным, кажущегося безвыходным, положения, в котором находятся теперь народы христианского мира.
Не могут не видеть потому, что то учение Христа о
любви к врагам, которое так старательно скрывалось и скрывается людьми, живущими насилием, — хотя и не вполне, в полном и истинном его
значении, а некоторыми частными проявлениями, но все-таки проникло уже в сознание людей христианского мира и думаю, что не ошибаюсь, — особенно живо воспринято было простым рабочим русским народом, который теперь так усердно развращается правительством.
Христианское учение в его истинном
значении, признающее высшим законом жизни человеческой закон
любви, не допускающий ни в каком случае насилие человека над человеком, учение это так близко сердцу человеческому, дает такую несомненную свободу и такое ни от чего не зависимое благо и отдельному человеку, и обществам людей, и всему человечеству, что, казалось бы, стоило только узнать его, чтобы все люди приняли его за руководство своей деятельности.
Так что если бы решение вопроса об освобождении себя от извращенного христианского учения и вытекающего из него допущения насилия, нарушающего
любовь, и признание христианского учения в его истинном
значении зависело только от людей цивилизованных, пользующихся в нашем обществе в материальном отношении лучшим, в сравнении с большинством рабочего народа, положением, то предстоящий переход людей от жизни, основанной на насилии, к жизни, основанной на
любви, еще не был бы так близок и настоятелен, как он близок и настоятелен теперь и особенно у нас в России, где огромное большинство народа, более двух третей, еще не развращено ни богатством, ни властью, ни цивилизацией.
Неточные совпадения
Ничего, казалось, не было необыкновенного в том, что она сказала, но какое невыразимое для него словами
значение было в каждом звуке, в каждом движении ее губ, глаз, руки, когда она говорила это! Тут была и просьба о прощении, и доверие к нему, и ласка, нежная, робкая ласка, и обещание, и надежда, и
любовь к нему, в которую он не мог не верить и которая душила его счастьем.
— Я хочу понять: что же такое современная женщина, женщина Ибсена, которая уходит от
любви, от семьи? Чувствует ли она необходимость и силу снова завоевать себе былое
значение матери человечества, возбудителя культуры? Новой культуры?
— Неверно, милостивый государь, культура действительно погибает, но — не от механизации жизни, как вы изволили сказать, не от техники, культурное
значение которой, видимо, не ясно вам, — погибает она от идиотической психологии буржуазии, от жадности мещан, торгашей, убивающих
любовь к труду.
С братской
любовью обращал он свой взор к польскому народу и придавал ему большое положительное
значение для судьбы самого русского народа.
Религиозная философия всегда есть объяснение в
любви, и слова ее не рационализированы,
значение ее слов не номинальное.