Неточные совпадения
Бывало, стоишь, стоишь в углу, так
что колени и спина заболят, и думаешь: «Забыл про меня Карл Иваныч: ему, должно быть, покойно сидеть на мягком кресле и читать свою гидростатику, — а каково мне?» — и начнешь, чтобы напомнить о себе, потихоньку отворять и затворять заслонку или ковырять штукатурку со стены; но
если вдруг упадет с шумом слишком большой кусок на землю — право, один страх хуже всякого наказания.
Когда матушка улыбалась, как ни хорошо было ее лицо, оно делалось несравненно лучше, и кругом все как будто веселело.
Если бы в тяжелые минуты жизни я хоть мельком мог видеть эту улыбку, я бы не знал,
что такое горе. Мне кажется,
что в одной улыбке состоит то,
что называют красотою лица:
если улыбка прибавляет прелести лицу, то лицо прекрасно;
если она не изменяет его, то оно обыкновенно;
если она портит его, то оно дурно.
—
Если бы ты видела, как он был тронут, когда я ему сказал, чтобы он оставил эти пятьсот рублей в виде подарка… но
что забавнее всего — это счет, который он принес мне. Это стоит посмотреть, — прибавил он с улыбкой, подавая ей записку, написанную рукою Карла Иваныча, — прелесть!
Странно то,
что я как теперь вижу все лица дворовых и мог бы нарисовать их со всеми мельчайшими подробностями; но лицо и положение maman решительно ускользают из моего воображения: может быть, оттого,
что во все это время я ни разу не мог собраться с духом взглянуть на нее. Мне казалось,
что,
если бы я это сделал, ее и моя горесть должны бы были дойти до невозможных пределов.
Я не мог наглядеться на князя: уважение, которое ему все оказывали, большие эполеты, особенная радость, которую изъявила бабушка, увидев его, и то,
что он один, по-видимому, не боялся ее, обращался с ней совершенно свободно и даже имел смелость называть ее ma cousine, внушили мне к нему уважение, равное,
если не большее, тому, которое я чувствовал к бабушке. Когда ему показали мои стихи, он подозвал меня к себе и сказал...
— Ah! mon cher, [Ах! мой дорогой (фр.).] — отвечала бабушка, понизив голос и положив руку на рукав его мундира, — она, верно бы, приехала,
если б была свободна делать,
что хочет.
— Да, мой друг, — продолжала бабушка после минутного молчания, взяв в руки один из двух платков, чтобы утереть показавшуюся слезу, — я часто думаю,
что он не может ни ценить, ни понимать ее и
что, несмотря на всю ее доброту, любовь к нему и старание скрыть свое горе — я очень хорошо знаю это, — она не может быть с ним счастлива; и помяните мое слово,
если он не…
Если он полагал,
что знакомство с нами может доставить его сыну какую-нибудь честь или удовольствие, то он совершенно ошибался в этом отношении, потому
что мы не только не были дружны с Иленькой, но обращали на него внимание только тогда, когда хотели посмеяться над ним.
Когда молодой князь подошел к ней, она сказала ему несколько слов, называя его вы, и взглянула на него с выражением такого пренебрежения,
что,
если бы я был на его месте, я растерялся бы совершенно; но Этьен был, как видно, мальчик не такого сложения: он не только не обратил никакого внимания на прием бабушки, но даже и на всю ее особу, а раскланялся всему обществу,
если не ловко, то совершенно развязно.
Я был бы очень огорчен,
если бы Сережа видел меня в то время, как я, сморщившись от стыда, напрасно пытался вырвать свою руку, но перед Сонечкой, которая до того расхохоталась,
что слезы навернулись ей на глаза и все кудряшки распрыгались около ее раскрасневшегося личика, мне нисколько не было совестно.
Покуда мы шли прямо, дело еще шло кое-как, но на повороте я заметил,
что,
если не приму своих мер, непременно уйду вперед.
За ужином молодой человек, танцевавший в первой паре, сел за наш, детский, стол и обращал на меня особенное внимание,
что немало польстило бы моему самолюбию,
если бы я мог, после случившегося со мной несчастия, чувствовать что-нибудь.
Когда мы проходили по коридору, мимо темного чулана под лестницей, я взглянул на него и подумал: «
Что бы это было за счастие,
если бы можно было весь век прожить с ней в этом темном чулане! и чтобы никто не знал,
что мы там живем».
— Особенно после ужина… Но
если бы вы знали, как мне жалко (я хотел сказать грустно, но не посмел),
что вы скоро уедете и мы больше не увидимся.
Прощаясь с Ивиными, я очень свободно, даже несколько холодно поговорил с Сережей и пожал ему руку.
Если он понял,
что с нынешнего дня потерял мою любовь и свою власть надо мною, он, верно, пожалел об этом, хотя и старался казаться совершенно равнодушным.
— Вот дурак! — сказал он, улыбаясь, и потом, помолчав немного: — Я так совсем не так, как ты: я думаю,
что,
если бы можно было, я сначала хотел бы сидеть с ней рядом и разговаривать…
У всех домашних она просила прощенья за обиды, которые могла причинить им, и просила духовника своего, отца Василья, передать всем нам,
что не знает, как благодарить нас за наши милости, и просит нас простить ее,
если по глупости своей огорчила кого-нибудь, «но воровкой никогда не была и могу сказать,
что барской ниткой не поживилась». Это было одно качество, которое она ценила в себе.
Неточные совпадения
Добчинский. При мне-с не имеется, потому
что деньги мои,
если изволите знать, положены в приказ общественного призрения.
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь это вам кажется только,
что близко; а вы вообразите себе,
что далеко. Как бы я был счастлив, сударыня,
если б мог прижать вас в свои объятия.
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар.
Если ж и были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья.
Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ,
что на жизнь мою готовы покуситься.
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло!
Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)
Если вы точно имеете нужду в деньгах или в
чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Аммос Федорович. А черт его знает,
что оно значит! Еще хорошо,
если только мошенник, а может быть, и того еще хуже.