Неточные совпадения
Войдя в кабинет
с записками в руке и
с приготовленной речью в голове, он намеревался красноречиво изложить перед папа все несправедливости, претерпенные им в нашем доме; но когда он начал говорить тем же трогательным голосом и
с теми же чувствительными интонациями,
с которыми он обыкновенно диктовал нам, его красноречие подействовало сильнее всего на него самого; так
что, дойдя до того места, в котором он говорил: «как
ни грустно мне будет расстаться
с детьми», он совсем сбился, голос его задрожал, и он принужден был достать из кармана клетчатый платок.
Старушка хотела что-то сказать, но вдруг остановилась, закрыла лицо платком и, махнув рукою, вышла из комнаты. У меня немного защемило в сердце, когда я увидал это движение; но нетерпение ехать было сильнее этого чувства, и я продолжал совершенно равнодушно слушать разговор отца
с матушкой. Они говорили о вещах, которые заметно не интересовали
ни того,
ни другого:
что нужно купить для дома?
что сказать княжне Sophie и madame Julie? и хороша ли будет дорога?
Странно то,
что я как теперь вижу все лица дворовых и мог бы нарисовать их со всеми мельчайшими подробностями; но лицо и положение maman решительно ускользают из моего воображения: может быть, оттого,
что во все это время я
ни разу не мог собраться
с духом взглянуть на нее. Мне казалось,
что, если бы я это сделал, ее и моя горесть должны бы были дойти до невозможных пределов.
— Ах, ma bonne tante, — кинув быстрый взгляд на папа, добреньким голоском отвечала княгиня, — я знаю, какого вы мнения на этот счет; но позвольте мне в этом одном
с вами не согласиться: сколько я
ни думала, сколько
ни читала,
ни советовалась об этом предмете, все-таки опыт привел меня к тому,
что я убедилась в необходимости действовать на детей страхом.
Он прочел все,
что было написано во Франции замечательного по части философии и красноречия в XVIII веке, основательно знал все лучшие произведения французской литературы, так
что мог и любил часто цитировать места из Расина, Корнеля, Боало, Мольера, Монтеня, Фенелона; имел блестящие познания в мифологии и
с пользой изучал, во французских переводах, древние памятники эпической поэзии, имел достаточные познания в истории, почерпнутые им из Сегюра; но не имел никакого понятия
ни о математике, дальше арифметики,
ни о физике,
ни о современной литературе: он мог в разговоре прилично умолчать или сказать несколько общих фраз о Гете, Шиллере и Байроне, но никогда не читал их.
— Да, мой друг, — продолжала бабушка после минутного молчания, взяв в руки один из двух платков, чтобы утереть показавшуюся слезу, — я часто думаю,
что он не может
ни ценить,
ни понимать ее и
что, несмотря на всю ее доброту, любовь к нему и старание скрыть свое горе — я очень хорошо знаю это, — она не может быть
с ним счастлива; и помяните мое слово, если он не…
Лакей, который
с виду был человек почтенный и угрюмый, казалось, горячо принимал сторону Филиппа и был намерен во
что бы то
ни стало разъяснить это дело. По невольному чувству деликатности, как будто ничего не замечая, я отошел в сторону; но присутствующие лакеи поступили совсем иначе: они подступили ближе,
с одобрением посматривая на старого слугу.
Сонечка занимала все мое внимание: я помню,
что, когда Володя, Этьен и я разговаривали в зале на таком месте,
с которого видна была Сонечка и она могла видеть и слышать нас, я говорил
с удовольствием; когда мне случалось сказать, по моим понятиям, смешное или молодецкое словцо, я произносил его громче и оглядывался на дверь в гостиную; когда же мы перешли на другое место,
с которого нас нельзя было
ни слышать,
ни видеть из гостиной, я молчал и не находил больше никакого удовольствия в разговоре.
Эпизод
с перчаткой, хотя и мог кончиться дурно, принес мне ту пользу,
что поставил меня на свободную ногу в кругу, который казался мне всегда самым страшным, — в кругу гостиной; я не чувствовал уже
ни малейшей застенчивости в зале.
Долго еще говорила она в том же роде, и говорила
с такою простотою и уверенностью, как будто рассказывала вещи самые обыкновенные, которые сама видала и насчет которых никому в голову не могло прийти
ни малейшего сомнения. Я слушал ее, притаив дыхание, и, хотя не понимал хорошенько того,
что она говорила, верил ей совершенно.
Нас не пускали к ней, потому
что она целую неделю была в беспамятстве, доктора боялись за ее жизнь, тем более
что она не только не хотела принимать никакого лекарства, но
ни с кем не говорила, не спала и не принимала никакой пищи.
Она полагала,
что в ее положении — экономки, пользующейся доверенностью своих господ и имеющей на руках столько сундуков со всяким добром, дружба
с кем-нибудь непременно повела бы ее к лицеприятию и преступной снисходительности; поэтому, или, может быть, потому,
что не имела ничего общего
с другими слугами, она удалялась всех и говорила,
что у нее в доме нет
ни кумовьев,
ни сватов и
что за барское добро она никому потачки не дает.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться
с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще
ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)
Что это за жаркое? Это не жаркое.
А вы — стоять на крыльце, и
ни с места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите,
что идет кто-нибудь
с просьбою, а хоть и не
с просьбою, да похож на такого человека,
что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Городничий. Ах, боже мой, вы всё
с своими глупыми расспросами! не дадите
ни слова поговорить о деле. Ну
что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
О! я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам государственный совет боится. Да
что в самом деле? Я такой! я не посмотрю
ни на кого… я говорю всем: «Я сам себя знаю, сам». Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть не шлепается на пол, но
с почтением поддерживается чиновниками.)
Артемий Филиппович. О! насчет врачеванья мы
с Христианом Ивановичем взяли свои меры:
чем ближе к натуре, тем лучше, — лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет. Да и Христиану Ивановичу затруднительно было б
с ними изъясняться: он по-русски
ни слова не знает.