Неточные совпадения
Выйдя в коридор, она, немного закинув голову,
посмотрела прямо в глаза надзирателю и остановилась в готовности исполнить всё
то, что от нее потребуют.
Извозчики, лавочники, кухарки, рабочие, чиновники останавливались и с любопытством оглядывали арестантку; иные покачивали головами и думали: «вот до чего доводит дурное, не такое, как наше, поведение». Дети с ужасом
смотрели на разбойницу, успокаиваясь только
тем, что за ней идут солдаты, и она теперь ничего уже не сделает. Один деревенский мужик, продавший уголь и напившийся чаю в трактире, подошел к ней, перекрестился и подал ей копейку. Арестантка покраснела, наклонила голову и что-то проговорила.
Чувствуя направленные на себя взгляды, арестантка незаметно, не поворачивая головы, косилась на
тех, кто
смотрел на нее, и это обращенное на нее внимание веселило ее.
Она с соболезнованием
смотрела теперь на
ту каторжную жизнь, которую вели в первых комнатах бледные, с худыми руками прачки, из которых некоторые уже были чахоточные, стирая и гладя в тридцатиградусном мыльном пару с открытыми летом и зимой окнами, и ужасалась мысли о
том, что и она могла поступить в эту каторгу.
В
то время когда Маслова, измученная длинным переходом, подходила с своими конвойными к зданию окружного суда,
тот самый племянник ее воспитательниц, князь Дмитрий Иванович Нехлюдов, который соблазнил ее, лежал еще на своей высокой, пружинной с пуховым тюфяком, смятой постели и, расстегнув ворот голландской чистой ночной рубашки с заутюженными складочками на груди, курил папиросу. Он остановившимися глазами
смотрел перед собой и думал о
том, что предстоит ему нынче сделать и что было вчера.
«Исполняя взятую на себя обязанность быть вашей памятью, — было написано на листе серой толстой бумаги с неровными краями острым, но разгонистым почерком, — напоминаю вам, что вы нынче, 28-го апреля, должны быть в суде присяжных и потому не можете никак ехать с нами и Колосовым
смотреть картины, как вы, с свойственным вам легкомыслием, вчера обещали; à moins que vous ne soyez disposé à payer à la cour d’assises les 300 roubles d’amende, que vous vous refusez pour votre cheval, [если, впрочем, вы не предполагаете уплатить в окружной суд штраф в 300 рублей, которые вы жалеете истратить на покупку лошади.] зa
то, что не явились во-время.
Семь лет
тому назад он бросил службу, решив, что у него есть призвание к живописи, и с высоты художественной деятельности
смотрел несколько презрительно на все другие деятельности.
Маслова
то сидела неподвижно, слушая чтеца и
смотря на него,
то вздрагивала и как бы хотела возражать, краснела и потом тяжело вздыхала, переменяла положение рук, оглядывалась и опять уставлялась на чтеца.
Он пришел в столовую. Тетушки нарядные, доктор и соседка стояли у закуски. Всё было так обыкновенно, но в душе Нехлюдова была буря. Он не понимал ничего из
того, что ему говорили, отвечал невпопад и думал только о Катюше, вспоминая ощущение этого последнего поцелуя, когда он догнал ее в коридоре. Он ни о чем другом не мог думать. Когда она входила в комнату, он, не глядя на нее, чувствовал всем существом своим ее присутствие и должен был делать усилие над собой, чтобы не
смотреть на нее.
Он стоял и
смотрел на нее и невольно слушал вместе и стук своего сердца и странные звуки, которые доносились с реки. Там, на реке, в тумане, шла какая-то неустанная, медленная работа, и
то сопело что-то,
то трещало,
то обсыпалось,
то звенели, как стекло, тонкие льдины.
В глубине, в самой глубине души он знал, что поступил так скверно, подло, жестоко, что ему, с сознанием этого поступка, нельзя не только самому осуждать кого-нибудь, но
смотреть в глаза людям, не говоря уже о
том, чтобы считать себя прекрасным, благородным, великодушным молодым человеком, каким он считал себя. А ему нужно было считать себя таким для
того, чтобы продолжать бодро и весело жить. А для этого было одно средство: не думать об этом. Так он и сделал.
Когда судебный пристав с боковой походкой пригласил опять присяжных в залу заседания, Нехлюдов почувствовал страх, как будто не он шел судить, но его вели в суд. В глубине души он чувствовал уже, что он негодяй, которому должно быть совестно
смотреть в глаза людям, а между
тем он по привычке с обычными, самоуверенными движениями, вошел на возвышение и сел на свое место, вторым после старшины, заложив ногу на ногу и играя pince-nez.
«Узнала!» подумал он. И Нехлюдов как бы сжался, ожидая удара. Но она не узнала. Она спокойно вздохнула и опять стала
смотреть на председателя. Нехлюдов вздохнул тоже. «Ах, скорее бы», думал он. Он испытывал теперь чувство, подобное
тому, которое испытывал на охоте, когда приходилось добивать раненую птицу: и гадко, и жалко, и досадно. Недобитая птица бьется в ягдташе: и противно, и жалко, и хочется поскорее добить и забыть.
Старшина и некоторые из присяжных приподнялись и, затрудняясь
тем движением или положением, которое они должны придать своим рукам, подошли к столу и поочередно
посмотрели на кольцо, склянку и фильтр. Купец даже примерил на свой палец кольцо.
С
тех пор, как председатель начал говорить, Маслова, не спуская глаз,
смотрела на него, как бы боясь проронить каждое слово, а потому Нехлюдов не боялся встретиться с ней глазами и не переставая
смотрел на нее.
Да, несмотря на арестантский халат, на всё расширевшее тело и выросшую грудь, несмотря на раздавшуюся нижнюю часть лица, на морщинки на лбу и на висках и на подпухшие глаза, это была несомненно
та самая Катюша, которая в Светло-Христово Воскресение так невинно снизу вверх
смотрела на него, любимого ею человека, своими влюбленными, смеющимися от радости и полноты жизни глазами.
Нехлюдов
посмотрел на подсудимых. Они,
те самые, чья судьба решилась, всё так же неподвижно сидели за своей решеткой перед солдатами. Маслова улыбалась чему-то. И в душе Нехлюдова шевельнулось дурное чувство. Перед этим, предвидя ее оправдание и оставление в городе, он был в нерешительности, как отнестись к ней; и отношение к ней было трудно. Каторга же и Сибирь сразу уничтожали возможность всякого отношения к ней: недобитая птица перестала бы трепаться в ягдташе и напоминать о себе.
Она молча, вопросительно
посмотрела на него, и ему стало совестно. «В самом деле, приехать к людям для
того, чтобы наводить на них скуку», подумал он о себе и, стараясь быть любезным, сказал, что с удовольствием пойдет, если княгиня примет.
Нехлюдов
смотрел и слушал и видел и слышал совсем не
то, что было перед ним.
Он не шатался, не говорил глупостей, но был в ненормальном, возбужденно-довольном собою состоянии; в-третьих, Нехлюдов видел
то, что княгиня Софья Васильевна среди разговора с беспокойством
смотрела на окно, через которое до нее начинал доходить косой луч солнца, который мог слишком ярко осветить ее старость.
«Plutôt une affaire d’amour sale», [Скорее дело, в котором замешана грязная любовь, — непереводимый каламбур.] хотела сказать и не сказала Мисси, глядя перед собой с совершенно другим, потухшим лицом, чем
то, с каким она
смотрела на него, но она не сказала даже Катерине Алексеевне этого каламбура дурного тона, а сказала только.
И он вспомнил, как за день до смерти она взяла его сильную белую руку своей костлявой чернеющей ручкой,
посмотрела ему в глаза и сказала: «Не суди меня, Митя, если я не
то сделала», и на выцветших от страданий глазах выступили слезы.
Удивляло ее в особенности
то, что так жестоко осудили ее мужчины — молодые, не старые мужчины,
те самые, которые всегда так ласково
смотрели на нее.
Женщина эта — мать мальчишки, игравшего с старушкой, и семилетней девочки, бывшей с ней же в тюрьме, потому что не с кем было оставить их, — так же, как и другие,
смотрела в окно, но не переставая вязала чулок и неодобрительно морщилась, закрывая глаза, на
то, что говорили со двора проходившие арестанты.
Маслова достала из калача же деньги и подала Кораблевой купон. Кораблева взяла купон,
посмотрела и, хотя не знала грамоте, поверила всё знавшей Хорошавке, что бумажка эта стоит 2 рубля 50 копеек, и полезла к отдушнику за спрятанной там склянкой с вином. Увидав это, женщины — не-соседки по нарам — отошли к своим местам. Маслова между
тем вытряхнула пыль из косынки и халата, влезла на нары и стала есть калач.
Через несколько минут Маслова оживилась и бойко рассказывала про суд, передразнивая прокурора, и
то, что особенно поразило ее в суде. В суде все
смотрели на нее с очевидным удовольствием, рассказывала она, и
то и дело нарочно для этого заходили в арестантскую.
— Конвойный, и
то говорит: «это всё тебя
смотреть ходят». Придет какой-нибудь: где тут бумага какая или еще что, а я вижу, что ему не бумага нужна, а меня так глазами и ест, — говорила она, улыбаясь и как бы в недоумении покачивая головой. — Тоже — артисты.
— Ведь я знаю, всё это — вино; вот я завтра скажу смотрителю, он вас проберет. Я слышу — пахнет, — говорила надзирательница. —
Смотрите, уберите всё, а
то плохо будет, — разбирать вас некогда. По местам и молчать.
Давно он не встречал дня с такой энергией. Вошедшей к нему Аграфене Петровне он тотчас же с решительностью, которой он сам не ожидал от себя, объявил, что не нуждается более в этой квартире и в ее услугах. Молчаливым соглашением было установлено, что он держит эту большую и дорогую квартиру для
того, чтобы в ней жениться. Сдача квартиры, стало быть, имела особенное значение. Аграфена Петровна удивленно
посмотрела на него.
— Что если бы хоть одну сотую этих усилий мы направляли на
то, чтобы помогать
тем заброшенным существам, на которых мы
смотрим теперь только как на руки и тела, необходимые для нашего спокойствия и удобства.
Еще не успели за ним затворить дверь, как опять раздались всё
те же бойкие, веселые звуки, так не шедшие ни к месту, в котором они производились, ни к лицу жалкой девушки, так упорно заучивавшей их. На дворе Нехлюдов встретил молодого офицера с торчащими нафабренными усами и спросил его о помощнике смотрителя. Это был сам помощник. Он взял пропуск,
посмотрел его и сказал, что по пропуску в дом предварительного заключения он не решается пропустить сюда. Да уж и поздно..
И для
того чтобы не терять своего значения в жизни, она инстинктивно держалась такого круга людей, которые
смотрели на жизнь так же, как и она.
— Это
смотря по
тому, какие там в данный момент будут заседать богодулы.
На другой день Нехлюдов поехал к адвокату и сообщил ему дело Меньшовых, прося взять на себя защиту. Адвокат выслушал и сказал, что
посмотрит дело, и если всё так, как говорит Нехлюдов, что весьма вероятно,
то он без всякого вознаграждения возьмется за защиту. Нехлюдов между прочим рассказал адвокату о содержимых 130 человеках по недоразумению и спросил, от кого это зависит, кто виноват. Адвокат помолчал, очевидно желая ответить точно.
Она
посмотрела на него опять
тем же, как ему показалось, злым взглядом.
— А
то не угодно ли в дом пройти, у меня всё в порядке внутри. Извольте
посмотреть, если в наружности…
— Захотелось нашу мужицкую еду
посмотреть? Дотошный ты, барин,
посмотрю я на тебя. Всё ему знать надо. Сказывала — хлеб с квасом, а еще щи, снытки бабы вчера принесли; вот и щи, апосля
того — картошки.
Смех, которым ответил адвокат на замечание Нехлюдова о
том, что суд не имеет значения, если судейские могут по своему произволу применять или не применять закон, и интонация, с которой он произнес слова: «философия» и «общие вопросы», показали Нехлюдову, как совершенно различно он и адвокат и, вероятно, и друзья адвоката
смотрят на вещи, и как, несмотря на всё свое теперешнее удаление от прежних своих приятелей, как Шенбок, Нехлюдов еще гораздо дальше чувствует себя от адвоката и людей его круга.
Владимир Васильевич Вольф был действительно un homme très comme il faut, и это свое свойство ставил выше всего, с высоты его
смотрел на всех других людей и не мог не ценить высоко этого свойства, потому что благодаря только ему он сделал блестящую карьеру,
ту самую, какую, желал, т. е. посредством женитьбы приобрел состояние, дающее 18 тысяч дохода, и своими трудами — место сенатора.
В
то время, как Нехлюдов входил в комнату, Mariette только что отпустила что-то такое смешное, и смешное неприличное — это Нехлюдов видел по характеру смеха, — что добродушная усатая графиня Катерина Ивановна, вся сотрясаясь толстым своим телом, закатывалась от смеха, а Mariette с особенным mischievous [шаловливым] выражением, перекосив немножко улыбающийся рот и склонив на бок энергическое и веселое лицо, молча
смотрела на свою собеседницу.
Он подошел к столу и стал писать. Нехлюдов, не садясь,
смотрел сверху на этот узкий, плешивый череп, на эту с толстыми синими жилами руку, быстро водящую пером, и удивлялся, зачем делает
то, что он делает, и так озабоченно делает этот ко всему, очевидно, равнодушный человек. Зачем?..
Доктор, не дослушав его, поднял голову так, что стал
смотреть в очки, и прошел в палаты и в
тот же день сказал смотрителю о
том, чтобы прислали на место Масловой другую помощницу, постепеннее.
В
то время как Нехлюдов переменял лежачее положение на сидячее и понемногу опоминался, он заметил, что все бывшие в комнате с любопытством
смотрели на что-то происходившее в дверях.
— Убили
те, кто насильно вели их, — раздраженно сказал Нехлюдов, чувствуя, что она
смотрит и на это дело глазами своего мужа.
— Может быть, и нужно укладывать камнями выемки, но грустно
смотреть на эту лишенную растительности землю, которая бы могла родить хлеб, траву, кусты, деревья, как
те, которые виднеются вверху выемки.
Женщин этих сближало еще и
то отвращение, которое обе они испытывали к половой любви. Одна ненавидела эту любовь потому, что изведала весь ужас ее; другая потому, что, не испытав ее,
смотрела на нее как на что-то непонятное и вместе с
тем отвратительное и оскорбительное для человеческого достоинства.
А высший начальник, тоже
смотря по
тому, нужно ли ему отличиться или в каких он отношениях с министром, — или ссылает на край света, или держит в одиночном заключении, или приговаривает к ссылке, к каторге, к смерти, или выпускает, когда его попросит об этом какая-нибудь дама.
Никто не отвечал, и он вопросительно
смотрел то на меня,
то на смотрителя.
— Я думаю, — сказал Новодворов, — что если мы хотим делать свое дело,
то первое для этого условие (Кондратьев оставил книгу, которую он читал у лампы, и внимательно стал слушать своего учителя)
то, чтобы не фантазировать, а
смотреть на вещи как они есть.
— Ах, что это? Зачем? — проговорила она и
тем странным, всегда особенно сильно действующим на Нехлюдова, косящим взглядом
посмотрела ему в глаза. Несколько секунд они молча
смотрели в глаза друг друга. И взгляд этот многое сказал и
тому и другому.