Неточные совпадения
Так что доводов
было столько же за, сколько и против; по крайней мере, по силе своей доводы эти
были равны, и Нехлюдов, смеясь сам над собою, называл себя Буридановым ослом. И всё-таки
оставался им, не зная, к какой из двух вязанок обратиться.
— От купца финь-шампань
остался, мы вместе
выпили.
Когда он
был девственником и хотел
остаться таким до женитьбы, то родные его боялись за его здоровье, и даже мать не огорчилась, а скорее обрадовалась, когда узнала, что он стал настоящим мужчиной и отбил какую-то французскую даму у своего товарища.
Может
быть, в глубине души и
было у него уже дурное намерение против Катюши, которое нашептывал ему его разнузданный теперь животный человек, но он не сознавал этого намерения, а просто ему хотелось побывать в тех местах, где ему
было так хорошо, и увидать немного смешных, но милых, добродушных тетушек, всегда незаметно для него окружавших его атмосферой любви и восхищения, и увидать милую Катюшу, о которой
осталось такое приятное воспоминание.
В глубине души он знал, что ему надо ехать, и что не за чем теперь
оставаться у теток, знал, что ничего из этого не могло выйти хорошего, но
было так радостно и приятно, что он не говорил этого себе и
оставался.
Рассвело уже настолько, что
было видно, но солнце еще не вставало. На могилках вокруг церкви расселся народ. Катюша
оставалась в церкви, и Нехлюдов остановился, ожидая ее.
Доктор
остался ночевать, и Катюша должна
была постлать постель гостю.
Шенбок пробыл только один день и в следующую ночь уехал вместе с Нехлюдовым. Они не могли дольше
оставаться, так как
был уже последний срок для явки в полк.
Хотел он подпустить красноречия, сделав обзор того, как
была вовлечена в разврат Маслова мужчиной, который
остался безнаказанным, тогда как она должна
была нести всю тяжесть своего падения, но эта его экскурсия в область психологии совсем не вышла, так что всем
было совестно.
В нынешнем году он
был рассчитан хозяином после происшедшей неприятности хозяина с рабочими и,
оставшись без места, ходил без дела по городу, пропивая с себя последнее.
Кроме того,
было прочтено дьячком несколько стихов из Деяний Апостолов таким странным, напряженным голосом, что ничего нельзя
было понять, и священником очень внятно
было прочтено место из Евангелия Марка, в котором сказано
было, как Христос, воскресши, прежде чем улететь на небо и сесть по правую руку своего отца, явился сначала Марии Магдалине, из которой он изгнал семь бесов, и потом одиннадцати ученикам, и как велел им проповедывать Евангелие всей твари, причем объявил, что тот, кто не поверит, погибнет, кто же поверит и
будет креститься,
будет спасен и, кроме того,
будет изгонять бесов,
будет излечивать людей от болезни наложением на них рук,
будет говорить новыми языками,
будет брать змей и, если
выпьет яд, то не умрет, а
останется здоровым.
Хотя большинство из них, проделав несколько опытов приобретения удобств в этой жизни посредством молитв, молебнов, свечей, и не получило их, — молитвы их
остались неисполненными, — каждый
был твердо уверен, что эта неудача случайная, и что это учреждение, одобряемое учеными людьми и митрополитами,
есть всё-таки учреждение очень важное и которое необходимо если не для этой, то для будущей жизни.
Крыльца — оба, переднее и особенно памятное ему заднее — сгнили и
были разломаны,
оставались только переметы; окна некоторые вместо стекла
были заделаны тесом, и флигель, в котором жил приказчик, и кухня, и конюшни — всё
было ветхо и серо.
Это
был тот самый Шенбок, который тогда заезжал к тетушкам. Нехлюдов давно потерял его из вида, но слышал про него, что он, несмотря на свои долги, выйдя из полка и
оставшись по кавалерии, всё как-то держался какими-то средствами в мире богатых людей. Довольный, веселый вид подтверждал это.
— Отвратительна животность зверя в человеке, — думал он, — но когда она в чистом виде, ты с высоты своей духовной жизни видишь и презираешь ее, пал ли или устоял, ты
остаешься тем, чем
был; но когда это же животное скрывается под мнимо-эстетической, поэтической оболочкой и требует перед собой преклонения, тогда, обоготворяя животное, ты весь уходишь в него, не различая уже хорошего от дурного.
В Кузминском же дело
оставалось еще так, как он сам устроил его, т. е. что деньги за землю должен
был получать он, но нужно
было установить сроки и определить, сколько брать из этих денег для жизни и сколько оставить в пользу крестьян.
Это замечание его вызвало возражение Нехлюдова, и загорелся опять спор на ту же тему, где всё
было не договорено, и оба собеседника не высказались, а
остались при своих взаимно осуждающих друг друга убеждениях.
На нынешнее число он записал: «
Был у Наташи и как раз от довольства собой
был недобр, зол, и
осталось тяжелое чувство.
Жара в накаленном в продолжение целого дня солнцем и полном народа большом вагоне третьего класса
была такая удушливая, что Нехлюдов не пошел в вагон, а
остался на тормазе.
Садовник, разговаривавший с Тарасом, сидел не на своем месте и ушел на свое, так что подле и против Тараса
были три места. Трое рабочих сели на этих местах, но, когда Нехлюдов подошел к ним, вид его господской одежды так смутил их, что они встали, чтобы уйти, но Нехлюдов просил их
остаться, а сам присел на ручку лавки к проходу.
В тюрьме у него сделалась чахотка, и теперь, в тех условиях, в которых он находился, ему, очевидно,
оставалось едва несколько месяцев жизни, и он знал это и не раскаивался в том, что он делал, а говорил, что, если бы у него
была другая жизнь, он ее употребил бы на то же самое — на разрушение того порядка вещей, при котором возможно
было то, что он видел.
— Нет, не
останутся, коли мы
будем жалеть их, — возвышая голос и не давая перебить себя, сказал Крыльцов. — Дай мне папироску.
— Ну, так и квит, — смеясь, сказал генерал. — Что ему, то и ей. Его по болезни оставить можно, — продолжал он, — и, разумеется,
будет сделано всё, что возможно, для облегчения его участи; но она, хотя бы вышла за него, не может
остаться здесь…
Пока она
оставалась каторжной, брак, который он предлагал ей,
был фиктивный и имел значение только в том, что облегчал ее положение.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (
Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает
есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного
осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Артемий Филиппович. Человек десять
осталось, не больше; а прочие все выздоровели. Это уж так устроено, такой порядок. С тех пор, как я принял начальство, — может
быть, вам покажется даже невероятным, — все как мухи выздоравливают. Больной не успеет войти в лазарет, как уже здоров; и не столько медикаментами, сколько честностью и порядком.
Осталась я с золовками, // Со свекром, со свекровушкой, // Любить-голубить некому, // А
есть кому журить!
Чуть дело не разладилось. // Да Климка Лавин выручил: // «А вы бурмистром сделайте // Меня! Я удовольствую // И старика, и вас. // Бог приберет Последыша // Скоренько, а у вотчины //
Останутся луга. // Так
будем мы начальствовать, // Такие мы строжайшие // Порядки заведем, // Что надорвет животики // Вся вотчина… Увидите!»
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, // За дело принялась. // Три года, так считаю я, // Неделя за неделею, // Одним порядком шли, // Что год, то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, // Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. //
Поешь — когда
останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти не избыть!