Неточные совпадения
У указанной двери стояли два
человека, дожидаясь: один был высокий, толстый купец, добродушный
человек, который, очевидно, выпил и закусил и был в самом веселом расположении духа; другой был приказчик еврейского происхождения. Они разговаривали
о цене шерсти, когда к ним подошел Нехлюдов и
спросил, здесь ли комната присяжных.
Другой свидетель, пострадавший старичок, домовладелец и собственник половиков, очевидно желчный
человек, когда его
спрашивали, признает ли он свои половики, очень неохотно признал их своими; когда же товарищ прокурора стал допрашивать его
о том, какое употребление он намерен был сделать из половиков, очень ли они ему были нужны, он рассердился и отвечал...
На другой день Нехлюдов поехал к адвокату и сообщил ему дело Меньшовых, прося взять на себя защиту. Адвокат выслушал и сказал, что посмотрит дело, и если всё так, как говорит Нехлюдов, что весьма вероятно, то он без всякого вознаграждения возьмется за защиту. Нехлюдов между прочим рассказал адвокату
о содержимых 130
человеках по недоразумению и
спросил, от кого это зависит, кто виноват. Адвокат помолчал, очевидно желая ответить точно.
Потом — истинно ли ты перед своей совестью поступаешь так, как ты поступаешь, или делаешь это для
людей, для того, чтобы похвалиться перед ними?»
спрашивал себя Нехлюдов и не мог не признаться, что то, что будут говорить
о нем
люди, имело влияние на его решение.
С замиранием сердца и ужасом перед мыслью
о том, в каком состоянии он нынче найдет Маслову, и той тайной, которая была для него и в ней и в том соединении
людей, которое было в остроге, позвонил Нехлюдов у главного входа и у вышедшего к нему надзирателя
спросил про Маслову. Надзиратель справился и сказал, что она в больнице. Нехлюдов пошел в больницу, Добродушный старичок, больничный сторож, тотчас же впустил его и, узнав, кого ему нужно было видеть, направил в детское отделение.
«Да,
о чем, бишь, я думал? —
спросил себя Нехлюдов, когда все эти перемены в природе кончились, и поезд спустился в выемку с высокими откосами. — Да, я думал
о том, что все эти
люди: смотритель, конвойные, все эти служащие, большей частью кроткие, добрые
люди, сделались злыми только потому, что они служат».
Неточные совпадения
— Конституция, доложу я вам, почтеннейшая моя Марфа Терентьевна, — говорил он купчихе Распоповой, — вовсе не такое уж пугало, как
люди несмысленные
о сем полагают. Смысл каждой конституции таков: всякий в дому своем благополучно да почивает! Что же тут,
спрашиваю я вас, сударыня моя, страшного или презорного? [Презорный — презирающий правила или законы.]
Третий, артиллерист, напротив, очень понравился Катавасову. Это был скромный, тихий
человек, очевидно преклонявшийся пред знанием отставного гвардейца и пред геройским самопожертвованием купца и сам
о себе ничего не говоривший. Когда Катавасов
спросил его, что его побудило ехать в Сербию, он скромно отвечал:
Вронский в эти три месяца, которые он провел с Анной за границей, сходясь с новыми
людьми, всегда задавал себе вопрос
о том, как это новое лицо посмотрит на его отношения к Анне, и большею частью встречал в мужчинах какое должно понимание. Но если б его
спросили и
спросили тех, которые понимали «как должно», в чем состояло это понимание, и он и они были бы в большом затруднении.
И, желая переменить разговор, он
спросил о том, что интересовало их обоих, —
о новом начальнике Степана Аркадьича, еще не старом
человеке, получившем вдруг такое высокое назначение.
― Это Яшвин, ― отвечал Туровцыну Вронский и присел на освободившееся подле них место. Выпив предложенный бокал, он
спросил бутылку. Под влиянием ли клубного впечатления или выпитого вина Левин разговорился с Вронским
о лучшей породе скота и был очень рад, что не чувствует никакой враждебности к этому
человеку. Он даже сказал ему между прочим, что слышал от жены, что она встретила его у княгини Марьи Борисовны.