Встретив такие сухие и насмешливые ответы, граф счел за лучшее плюнуть на все, — пусть себе делают, как хотят, — и удрал из дому; но, имея
синяк под глазом, показаться в каком-нибудь порядочном месте он стыдился и прошел в грязную и табачищем провонялую пивную, стал там пить пиво и толковать с немецкими подмастерьями о политике.
Пьют чай с покупным малиновым вареньем. Адька и Эдька накрошили себе в чашки черного хлеба, сделали тюрю, измазали ею щеки, лбы и носы и делают друг другу рожи, пуская пузыри в блюдечко. Ромка, вернувшийся с
синяком под глазом, торопливо, со свистом тянет чай из блюдечка. Поручик Чижевич, расстегнув жилет и выпустив наружу бумажную грудь манишки, благодушествует среди этой домашней идиллии, полулежа на диване.
По издавна укоренившемуся правилу, воспитанник, получивший в драке или по другому поводу здоровенный
синяк под глазом, должен был на вопрос воспитателя о причине такого украшения отвечать, что, мол, упал с лестницы и расшибся (и почему-то виноватой всегда оказывалась лестница, так что даже воспитатели к атому привыкли и спрашивали иронически: «Что?
Неточные совпадения
Я с нежным усилием отнял ее голову от подушки. Лицо Олеси пылало лихорадочным румянцем, темные
глаза блестели неестественно ярко, сухие губы нервно вздрагивали. Длинные красные ссадины изборождали ее лоб, щеки и шею. Темные
синяки были на лбу и
под глазами.
Испитые, желтые, с одичавшим взглядом физиономии были украшены одними
синяками; у одной такой
синяк сидел
под глазом, у другой на виске.
Составилось нечто вроде народного суда. Савоська стал допрашивать Маришку, как было дело, но она только утирала рукавом грязного понитка [Пониток — здесь: верхняя одежда из полушерстяного домотканого сукна.] окровавленное избитое лицо с крупным
синяком под одним
глазом и не могла произнести ни одного слова.
Я отыскал в гавани барку Савоськи. Он был «в лучшем виде», и только
синяк под одним
глазом свидетельствовал о недавнем разгуле. Теперь это был совсем другой человек, к которому все бурлаки относились с большим уважением.
Поутру, впрочем, Бегушев смиловался над графом и позвал его к себе. Хвостиков очень этому обрадовался, и его смущало одно, — что
под левым
глазом у него выступил большой
синяк; тщетно затирал он его помадой, мелом, пудрой —
синяк виднелся.