Неточные совпадения
В пользу же в частности женитьбы именно на Мисси (Корчагину звали Мария и, как во всех семьях известного круга, ей дали прозвище) — было, во-первых, то, что она была породиста и во всем, от одежды до манеры говорить, ходить, смеяться, выделялась от простых людей не чем-нибудь исключительным, а «порядочностью», — он не знал
другого выражения этого свойства и ценил это свойство очень высоко; во-вторых, еще то, что она выше всех
других людей ценила его, стало быть, по его понятиям,
понимала его.
Он пришел в столовую. Тетушки нарядные, доктор и соседка стояли у закуски. Всё было так обыкновенно, но в душе Нехлюдова была буря. Он не
понимал ничего из того, что ему говорили, отвечал невпопад и думал только о Катюше, вспоминая ощущение этого последнего поцелуя, когда он догнал ее в коридоре. Он ни о чем
другом не мог думать. Когда она входила в комнату, он, не глядя на нее, чувствовал всем существом своим ее присутствие и должен был делать усилие над собой, чтобы не смотреть на нее.
Удивительное дело: с тех пор как Нехлюдов
понял, что дурен и противен он сам себе, с тех пор
другие перестали быть противными ему; напротив, он чувствовал и к Аграфене Петровне и к Корнею ласковое и уважительное чувство. Ему хотелось покаяться и перед Корнеем, но вид Корнея был так внушительно-почтителен, что он не решился этого сделать.
— Mнe Мика говорил, что вы заняты в тюрьмах. Я очень
понимаю это, — говорила она Нехлюдову. — Мика (это был ее толстый муж, Масленников) может иметь
другие недостатки, но вы знаете, как он добр. Все эти несчастные заключенные — его дети. Он иначе не смотрят на них. Il est d’une bonté [Он так добр…]…
Очевидно, шел словесный турнир, в котором участвующие не
понимали хорошенько, зачем и что они говорят. Заметно было только с одной стороны сдерживаемое страхом озлобление, с
другой — сознание своего превосходства и власти. Нехлюдову было тяжело слушать это, и он постарался вернуться к делу: установить цены и сроки платежей.
Приказчик улыбался, делая вид, что он это самое давно думал и очень рад слышать, но в сущности ничего не
понимал, очевидно не оттого, что Нехлюдов неясно выражался, но оттого, что по этому проекту выходило то, что Нехлюдов отказывался от своей выгоды для выгоды
других, а между тем истина о том, что всякий человек заботится только о своей выгоде в ущерб выгоде
других людей, так укоренилась в сознании приказчика, что он предполагал, что чего-нибудь не
понимает, когда Нехлюдов говорил о том, что весь доход с земли должен поступать в общественный капитал крестьян.
Знал несомненно, что нужно было изучить, разобрать, уяснить себе,
понять все эти дела судов и наказаний, в которых он чувствовал, что видит что-то такое, чего не видят
другие.
Благообразный старец, хотя и кивал одобрительно своей красивой патриархальной головой или встряхивал ею, хмурясь, когда
другие возражали, очевидно, с большим трудом
понимал то, что говорил Нехлюдов, и то только тогда, когда это же пересказывали на своем языке
другие крестьяне.
Общество разделилось на две партии: одна признавала выгодным и безопасным предложение барина,
другая видела в этом подвох, сущность которого она не могла
понять и которого поэтому особенно боялась.
Оказалось, что в нем ничего не было отличающего его от
других мало образованных, самоуверенных чиновников, которые его вытеснили, и он сам
понял это, но это нисколько не поколебало его убеждений о том, что он должен каждый год получать большое количество казенных денег и новые украшения для своего парадного наряда.
Нехлюдов слушал, не вступая в разговор, и, как бывший офицер,
понимал, хоть и не признавал, доводы молодого Чарского, но вместе с тем невольно сопоставлял с офицером, убившим
другого, того арестанта красавца-юношу, которого он видел в тюрьме и который был приговорен к каторге за убийство в драке.
— Очень рад вас видеть, мы были старые знакомые и
друзья с вашей матушкой. Видал вас мальчиком и офицером потом. Ну, садитесь, расскажите, чем могу вам служить. Да, да, — говорил он, покачивая стриженой седой головой в то время, как Нехлюдов рассказывал историю Федосьи. — Говорите, говорите, я всё
понял; да, да, это в самом деле трогательно. Что же, вы подали прошение?
Нехлюдов
понял теперь, что общество и порядок вообще существуют не потому, что есть эти узаконенные преступники, судящие и наказывающие
других людей, а потому, что, несмотря на такое развращение, люди всё-таки жалеют и любят
друг друга.
Неточные совпадения
Стародум. Как
понимать должно тому, у кого она в душе. Обойми меня,
друг мой! Извини мое простосердечие. Я
друг честных людей. Это чувство вкоренено в мое воспитание. В твоем вижу и почитаю добродетель, украшенную рассудком просвещенным.
Они сами не
понимали, что делают, и даже не вопрошали
друг друга, точно ли это наяву происходит.
На первых порах глуповцы, по старой привычке, вздумали было обращаться к нему с претензиями и жалобами
друг на
друга, но он даже не
понял их.
Поняли, что кому-нибудь да надо верх взять, и послали сказать соседям: будем
друг с дружкой до тех пор головами тяпаться, пока кто кого перетяпает.
И второе искушение кончилось. Опять воротился Евсеич к колокольне и вновь отдал миру подробный отчет. «Бригадир же, видя Евсеича о правде безнуждно беседующего, убоялся его против прежнего не гораздо», — прибавляет летописец. Или, говоря
другими словами, Фердыщенко
понял, что ежели человек начинает издалека заводить речь о правде, то это значит, что он сам не вполне уверен, точно ли его за эту правду не посекут.