Неточные совпадения
Он
молился, просил Бога помочь ему, вселиться в него и очистить его, а между тем то,
о чем он просил, уже совершилось. Бог, живший в нем, проснулся в его сознании. Он почувствовал себя Им и потому почувствовал не только свободу, бодрость и радость жизни, но почувствовал всё могущество добра. Всё, всё самое лучшее, что только мог сделать человек, он чувствовал себя теперь способным сделать.
— Так я оставлю en blanc [пробел] что тебе нужно
о стриженой, а она уж велит своему мужу. И он сделает. Ты не думай, что я злая. Они все препротивные, твои protégées, но je ne leur veux pas de mal. [я им зла не желаю.] Бог с ними! Ну, ступай. А вечером непременно будь дома. Услышишь Кизеветера. И мы
помолимся. И если ты только не будешь противиться, ça vous fera beaucoup de bien. [это тебе принесет большую пользу.] Я ведь знаю, и Элен и вы все очень отстали в этом. Так до свиданья.
Он молился о всех благодетелях своих (так он называл тех, которые принимали его), в том числе о матушке, о нас,
молился о себе, просил, чтобы бог простил ему его тяжкие грехи, твердил: «Боже, прости врагам моим!» — кряхтя поднимался и, повторяя еще и еще те же слова, припадал к земле и опять поднимался, несмотря на тяжесть вериг, которые издавали сухой резкий звук, ударяясь о землю.
— Был, поклонился ему и
помолился о нем. Какой спокойный, благообразный лик у него, мама! Спасибо вам, мама, что не пожалели ему на гроб. Мне сначала это странно показалось, но тотчас же подумал, что и сам то же бы сделал.
Бывшие на берегу офицеры с американского судна сказывали, что они ожидали уже услышать ночью с нашего фрегата пушечные выстрелы, извещающие о критическом положении судна, а английский миссионер говорил, что он
молился о нашем спасении.
Неточные совпадения
— // Я болен, а сказать ли вам, //
О чем
молюсь я Господу, // Вставая и ложась?
О матери Сережа не думал весь вечер, но, уложившись в постель, он вдруг вспомнил
о ней и
помолился своими словами
о том, чтобы мать его завтра, к его рожденью, перестала скрываться и пришла к нему.
Одно — вне ее присутствия, с доктором, курившим одну толстую папироску за другою и тушившим их
о край полной пепельницы, с Долли и с князем, где шла речь об обеде,
о политике,
о болезни Марьи Петровны и где Левин вдруг на минуту совершенно забывал, что происходило, и чувствовал себя точно проснувшимся, и другое настроение — в ее присутствии, у ее изголовья, где сердце хотело разорваться и всё не разрывалось от сострадания, и он не переставая
молился Богу.
— Василий Лукич, знаете,
о чем я лишнее не в счет
помолился?
— Знаете, вы напоминаете мне анекдот
о советах больному: «вы бы попробовали слабительное». — «Давали: хуже». — «Попробуйте пиявки». — «Пробовали: хуже». — «Ну, так уж только
молитесь Богу». — «Пробовали: хуже». Так и мы с вами. Я говорю политическая экономия, вы говорите — хуже. Я говорю социализм — хуже. Образование — хуже.