Неточные совпадения
Досказав всю
историю и всю гадость ее и еще с особенным удовольствием
историю о том, как украдены разными высокопоставленными людьми деньги, собранные на тот всё недостраивающийся памятник, мимо которого они проехали сегодня утром, и еще про то, как любовница такого-то нажила миллионы на бирже, и такой-то продал, а такой-то купил жену, адвокат начал еще новое повествование о мошенничествах и всякого рода
преступлениях высших чинов государства, сидевших не в остроге, а на председательских креслах в равных учреждениях.
И потому адвокат был очень удивлен, когда Нехлюдов, не дослушав его последней
истории о
преступлениях высших чинов, простился с ним и, взяв извозчика, поехал домой, на набережную.
Рассчитывая поговорить отдельно с Катюшей, как он делал это обыкновенно после общего чая и ужина, Нехлюдов сидел подле Крыльцова, беседуя с ним. Между прочим, он рассказал ему про то обращение к нему Макара и про
историю его
преступления. Крыльцов слушал внимательно, остановив блестящий взгляд на лице Нехлюдова.
А когда мысленно делаю себя чьим-нибудь судьей, то я, в здравом уме, думаю, как король Лир думал в своем помешательстве: стоит только вникнуть в
историю преступлений и видишь: «нет виноватых».
Впоследствии, уже в тюрьме, воспроизводя во всех подробностях
историю преступления и суда и представляя себя на месте одного из судей, я каждый раз неизбежно приходил к полному убеждению в своей виновности.
Неточные совпадения
— Вот ваше письмо, — начала она, положив его на стол. — Разве возможно то, что вы пишете? Вы намекаете на
преступление, совершенное будто бы братом. Вы слишком ясно намекаете, вы не смеете теперь отговариваться. Знайте же, что я еще до вас слышала об этой глупой сказке и не верю ей ни в одном слове. Это гнусное и смешное подозрение. Я знаю
историю и как и отчего она выдумалась. У вас не может быть никаких доказательств. Вы обещали доказать: говорите же! Но заранее знайте, что я вам не верю! Не верю!..
В конце концов
история — это памятная книга несчастий, страданий и вынужденных
преступлений наших предков.
История представлялась мне наполненной
преступлениями и ложью, хотя я и признавал смысл
истории и философию
истории считал своей специальностью.
Толстой справедливо считал, что
преступление было условием жизни государства, как она слагалась в
истории.
Началось дело осуществления лжебытия, началась трагическая
история мира, в основу которой было положено
преступление.