Неточные совпадения
Он рассказывал про тот удивительный оборот, который умел
дать делу знаменитый адвокат и по которому одна из сторон, старая барыня, несмотря на то, что она была совершенно права, должна будет ни за что
заплатить большие деньги противной стороне.
Он думал еще и о том, что, хотя и жалко уезжать теперь, не насладившись вполне любовью с нею, необходимость отъезда выгодна тем, что сразу разрывает отношения, которые трудно бы было поддерживать. Думал он еще о том, что надо
дать ей денег, не для нее, не потому, что ей эти деньги могут быть нужны, а потому, что так всегда делают, и его бы считали нечестным человеком, если бы он, воспользовавшись ею, не
заплатил бы за это. Он и
дал ей эти деньги, — столько, сколько считал приличным по своему и ее положению.
«Нельзя бросить женщину, которую я любил, и удовлетвориться тем, что я
заплачу деньги адвокату и избавлю ее от каторги, которой она и не заслуживает, загладить вину деньгами, как я тогда думал, что сделал что должно,
дав ей деньги».
Рыжая
плакала о том, что ее сейчас обругали, прибили и не
дали ей вина, которого ей так хотелось.
— Я учительница, но хотела бы на курсы, и меня не пускают. Не то что не пускают, они пускают, но надо средства.
Дайте мне, и я кончу курс и
заплачу вам. Я думаю, богатые люди бьют медведей, мужиков поят — всё это дурно. Отчего бы им не сделать добро? Мне нужно бы только 80 рублей. А не хотите, мне всё равно, — сердито сказала она.
— Да дела, братец. Дела по опеке. Я опекун ведь. Управляю делами Саманова. Знаешь, богача. Он рамоли. А 54 тысячи десятин земли, — сказал он с какой-то особенной гордостью, точно он сам сделал все эти десятины. — Запущены дела были ужасно. Земля вся была по крестьянам. Они ничего не
платили, недоимки было больше 80-ти тысяч. Я в один год всё переменил и
дал опеке на 70 процентов больше. А? — спросил он с гордостью.
Словом сказать, мы вышли из суда обеленными, при общем сочувствии собравшейся публики. Мужчины поздравляли нас,
дамы плакали и махали платками. Вместе с нами признаны были невинными и прочие наши товарищи, исключая, впрочем, Редеди и"корреспондента". Первый, за распространение вредных мечтаний в среде ситцевых фабрикантов, был присужден к заключению в смирительный дом; последний, за написание в Проплеванной фельетона о"негодяе" — к пожизненному трепету.
Иннокентий однажды так всех тронул: вышел да вместо ораттрства говорит: «Он в гробе —
давайте плакать», вот и все, — и слезы льются и льются из глаз. Это была какая-то общая трясовица сердец. Женщины вглядывались в проносимое мимо лицо Саши (там носят покойников в открытом гробе), и все находили его очень обыденное личико самым величественным и прелестным… Так, говорят, и написано: «верность до гроба!»
Неточные совпадения
Вот теперь трактирщик сказал, что не
дам вам есть, пока не
заплатите за прежнее; ну, а коли не
заплатим?
Слуга. Так-с. Он говорил: «Я ему обедать не
дам, покамест он не
заплатит мне за прежнее». Таков уж ответ его был.
Услыхав это, Анна быстро села и закрыла лицо веером. Алексей Александрович видел, что она
плакала и не могла удержать не только слез, но и рыданий, которые поднимали ее грудь. Алексей Александрович загородил ее собою,
давая ей время оправиться.
Отец сказал, что не
даст и не
заплатит долгов.
— Да кто же говорит, что они живые? Потому-то и в убыток вам, что мертвые: вы за них
платите, а теперь я вас избавлю от хлопот и платежа. Понимаете? Да не только избавлю, да еще сверх того
дам вам пятнадцать рублей. Ну, теперь ясно?