Неточные совпадения
Всех
денег у Катюши, когда она поселилась у повитухи,
было 127 рублей: 27 — зажитых и 100 рублей, которые дал ей ее соблазнитель.
Повитуха взяла у нее за прожитье — за корм и зa чай — за два месяца 40 рублей, 25 рублей пошли за отправку ребенка, 40 рублей повитуха выпросила себе взаймы на корову, рублей 20 разошлись так — на платья, на гостинцы, так что, когда Катюша выздоровела,
денег у нее не
было, и надо
было искать места.
Он рассказывал про тот удивительный оборот, который умел дать делу знаменитый адвокат и по которому одна из сторон, старая барыня, несмотря на то, что она
была совершенно права, должна
будет ни за что заплатить большие
деньги противной стороне.
Привлеченные в качестве обвиняемых Маслова, Бочкова и Картинкин виновными себя не признали, объявив: Маслова — что она действительно
была послана Смельковым из дома терпимости, где она, по ее выражению, работает, в гостиницу «Мавританию» привезти купцу
денег, и что, отперев там данным ей ключом чемодан купца, она взяла из него 40 рублей серебром, как ей
было велено, но больше
денег не брала, что могут подтвердить Бочкова и Картинкин, в присутствии которых она отпирала и запирала чемодан и брала
деньги.
— Когда же Евфимии Бочковой
был предъявлен ее счет в банке на 1800 рублей серебром, — продолжал читать секретарь, — и спрошено: откуда у нее взялись такие
деньги, она показала, что они нажиты ею в продолжение двенадцати лет вместе с Симоном Картинкиным, за которого она собиралась выйти замуж.
«В виду всего вышеизложенного крестьянин села Борков Симон Петров Картинкин 33-х лет, мещанка Евфимия Иванова Бочкова 43-х лет и мещанка Екатерина Михайлова Маслова 27-ми лет обвиняются в том, что они 17-го января 188* года, предварительно согласившись между собой, похитили
деньги и перстень купца Смелькова на сумму 2500 рублей серебром и с умыслом лишить его жизни
напоили его, Смелькова, ядом, отчего и последовала его, Смелькова, смерть.
— Вы обвиняетесь в том, что 17-го января 188* г. вы, в сообществе с Евфимьей Бочковой и Екатериной Масловой, похитили из чемодана купца Смелькова принадлежащие ему
деньги и потом принесли мышьяк и уговорили Екатерину Маслову дать купцу Смелькову в вине
выпить яду, отчего последовала смерть Смелькова. Признаете ли вы себя виновным? — проговорил он и склонился направо.
— Не я брала
деньги, и не я
поила, я и в номере не
была. Если бы я
была, я бы ее вышвырнула.
— Похитили из чемодана
деньги и перстень, — повторил председатель, — и, разделив похищенное и потом вновь приехав с купцом Смельковым в гостиницу «Мавритания», вы дали Смелькову
выпить вина с ядом, от которого последовала его смерть.
— Приехала домой, — продолжала Маслова, уже смелее глядя на одного председателя, — отдала хозяйке
деньги и легла спать. Только заснула — наша девушка Берта будит меня. «Ступай, твой купец опять приехал». Я не хотела выходить, но мадам велела. Тут он, — она опять с явным ужасом выговорила это слово: он, — он всё
поил наших девушек, потом хотел послать еще за вином, а
деньги у него все вышли. Хозяйка ему не поверила. Тогда он меня послал к себе в номер. И сказал, где
деньги и сколько взять. Я и поехала.
Когда он считал нужным умерять свои потребности и носил старую шинель и не
пил вина, все считали это странностью и какой-то хвастливой оригинальностью, когда же он тратил большие
деньги на охоту или на устройство необыкновенного роскошного кабинета, то все хвалили его вкус и дарили ему дорогие вещи.
Когда же Нехлюдов, поступив в гвардию, с своими высокопоставленными товарищами прожил и проиграл столько, что Елена Ивановна должна
была взять
деньги из капитала, она почти не огорчилась, считая, что это естественно и даже хорошо, когда эта оспа прививается в молодости и в хорошем обществе.
После же этих занятий считалось хорошим и важным, швыряя невидимо откуда-то получаемые
деньги, сходиться
есть, в особенности
пить, в офицерских клубах или в самых дорогих трактирах; потом театры, балы, женщины, и потом опять езда на лошадях, маханье саблями, скаканье и опять швырянье
денег и вино, карты, женщины.
Он думал еще и о том, что, хотя и жалко уезжать теперь, не насладившись вполне любовью с нею, необходимость отъезда выгодна тем, что сразу разрывает отношения, которые трудно бы
было поддерживать. Думал он еще о том, что надо дать ей
денег, не для нее, не потому, что ей эти
деньги могут
быть нужны, а потому, что так всегда делают, и его бы считали нечестным человеком, если бы он, воспользовавшись ею, не заплатил бы за это. Он и дал ей эти
деньги, — столько, сколько считал приличным по своему и ее положению.
— Купец
был уже в экстазе, — слегка улыбаясь, говорила Китаева, — и у нас продолжал
пить и угощать девушек; но так как у него не достало
денег, то он послал к себе в номер эту самую Любашу, к которой он получил предилекция, — сказала она, взглянув на подсудимую.
Смысл его речи, за исключением цветов красноречия,
был тот, что Маслова загипнотизировала купца, вкравшись в его доверие, и, приехав в номер с ключом за
деньгами, хотела сама всё взять себе, но,
будучи поймана Симоном и Евфимьей, должна
была поделиться с ними. После же этого, чтобы скрыть следы своего преступления, приехала опять с купцом в гостиницу и там отравила его.
Он отвергал показание Масловой о том, что Бочкова и Картинкин
были с ней вместе, когда она брала
деньги, настаивая на том, что показание ее, как уличенной отравительницы, не могло иметь веса.
Деньги, 2500 рублей, говорил адвокат, могли
быть заработаны двумя трудолюбивыми и честными людьми, получавшими иногда в день по 3 и 5 рублей от посетителей.
Деньги же купца
были похищены Масловой и кому-либо переданы или даже потеряны, так как она
была не в нормальном состоянии. Отравление совершила одна Маслова.
— Главное дело в том, что прислуга не могла знать о
деньгах, если бы Маслова не
была с ними согласна, — сказал приказчик еврейского типа.
И раздражительность его сообщилась старшине, который вследствие этого особенно упорно стал отстаивать свое противоположное мнение, но Петр Герасимович говорил так убедительно, что большинство согласилось с ним, признав, что Маслова не участвовала в похищении
денег и перстня, что перстень
был ей подарен.
— Оттого и строго, что
денег нет.
Были бы денежки да хорошего ловчака нанять, небось, оправдали бы, — сказала Кораблева. — Тот, как бишь его, лохматый, носастый, — тот, сударыня моя, из воды сухого выведет. Кабы его взять.
Маслова достала из калача же
деньги и подала Кораблевой купон. Кораблева взяла купон, посмотрела и, хотя не знала грамоте, поверила всё знавшей Хорошавке, что бумажка эта стоит 2 рубля 50 копеек, и полезла к отдушнику за спрятанной там склянкой с вином. Увидав это, женщины — не-соседки по нарам — отошли к своим местам. Маслова между тем вытряхнула пыль из косынки и халата, влезла на нары и стала
есть калач.
«Ничего ты не сделаешь с этой женщиной, — говорил этот голос, — только себе на шею повесишь камень, который утопит тебя и помешает тебе
быть полезным другим. Дать ей
денег, всё, что
есть, проститься с ней и кончить всё навсегда?» подумалось ему.
— Я… я… Видите ли, вы богаты, вы швыряете
деньгами на пустяки, на охоту, я знаю, — начала девушка, сильно конфузясь, — а я хочу только одного — хочу
быть полезной людям и ничего не могу, потому что ничего не знаю.
— Да так, вы сами виноваты, — слегка улыбаясь, сказал смотритель. — Князь, не давайте вы ей прямо
денег. Если желаете, давайте мне. Всё
будет принадлежать ей. А то вчера вы ей, верно, дали
денег, она достала вина — никак не искоренишь этого зла — и сегодня напилась совсем, так что даже буйная стала.
— Как же, даже должен
был меры строгости употребить — перевел в другую камеру. Так она женщина смирная, но
денег вы, пожалуйста, не давайте. Это такой народ…
Правда, что после военной службы, когда он привык проживать около двадцати тысяч в год, все эти знания его перестали
быть обязательными для его жизни, забылись, и он никогда не только не задавал себе вопроса о своем отношении к собственности и о том, откуда получаются те
деньги, которые ему давала мать, но старался не думать об этом.
— Шикарный немец, — говорил поживший в городе и читавший романы извозчик. Он сидел, повернувшись вполуоборот к седоку, то снизу, то сверху перехватывая длинное кнутовище, и, очевидно, щеголял своим образованием, — тройку завел соловых, выедет с своей хозяйкой — так куда годишься! — продолжал он. — Зимой, на Рождестве, елка
была в большом доме, я гостей возил тоже; с еклектрической искрой. В губернии такой не увидишь! Награбил
денег — страсть! Чего ему: вся его власть. Сказывают, хорошее имение купил.
— Ребеночка, батюшка мой, я тогда хорошо обдумала. Она дюже трудна
была, не чаяла ей подняться. Я и окрестила мальчика, как должно, и в воспитательный представила. Ну, ангельскую душку что ж томить, когда мать помирает. Другие так делают, что оставят младенца, не кормят, — он и сгаснет; но я думаю: что ж так, лучше потружусь, пошлю в воспитательный.
Деньги были, ну и свезли.
Дело
было в том, что мужики, как это говорил приказчик, нарочно пускали своих телят и даже коров на барский луг. И вот две коровы из дворов этих баб
были пойманы в лугу и загнаны. Приказчик требовал с баб по 30 копеек с коровы или два дня отработки. Бабы же утверждали, во-первых, что коровы их только зашли, во-вторых, что
денег у них нет, и, в-третьих, хотя бы и за обещание отработки, требовали немедленного возвращения коров, стоявших с утра на варке без корма и жалобно мычавших.
— Да нет, вы сами
будете пользоваться этими
деньгами на общественные нужды.
Денежные же милостыни, которые раздавал здесь Нехлюдов,
были вызваны тем, что он здесь в первый раз узнал ту степень бедности и суровости жизни, до которой дошли крестьяне, и, пораженный этой бедностью, хотя и знал, что это неразумно, не мог не давать тех
денег, которых у него теперь собралось в особенности много, так как он получил их и за проданный еще в прошлом году лес в Кузминском и еще задатки за продажу инвентаря.
Он чувствовал, что не давать просящим и, очевидно, бедным людям
денег, которых у него
было много, нельзя
было.
Кроме того, граф Иван Михайлович считал, что чем больше у него
будет получения всякого рода
денег из казны, и чем больше
будет орденов, до алмазных знаков чего-то включительно, и чем чаще он
будет видеться и говорить с коронованными особами обоих полов, тем
будет лучше.
Оказалось, что в нем ничего не
было отличающего его от других мало образованных, самоуверенных чиновников, которые его вытеснили, и он сам понял это, но это нисколько не поколебало его убеждений о том, что он должен каждый год получать большое количество казенных
денег и новые украшения для своего парадного наряда.
Рассказы эти, запас которых
был, очевидно, неистощим, доставляли адвокату большое удовольствие, показывая с полною очевидностью то, что средства, употребляемые им, адвокатом, для добывания себе
денег,
были вполне правильны и невинны в сравнении с теми средствами, которые употреблялись для той же цели высшими чинами в Петербурге.
В Кузминском же дело оставалось еще так, как он сам устроил его, т. е. что
деньги за землю должен
был получать он, но нужно
было установить сроки и определить, сколько брать из этих
денег для жизни и сколько оставить в пользу крестьян.
Он рассказал про все свои обстоятельства и про работу на торфяных болотах, с которой они ехали теперь домой, проработав на ней два с половиной месяца и везя домой заработанные рублей по 10
денег на брата, так как часть заработков дана
была вперед при наемке.
Было раннее ненастное сентябрьское утро. Шел то снег, то дождь с порывами холодного ветра. Все арестанты партии, 400 человек мужчин и около 50 женщин, уже
были на дворе этапа и частью толпились около конвойного-старшòго, раздававшего старостам кормовые
деньги на двое суток, частью закупали съестное у впущенных на двор этапа торговок. Слышался гул голосов арестантов, считавших
деньги, покупавших провизию, и визгливый говор торговок.
Он знал, что это общее дело
было революционное дело, которым он тогда совсем не интересовался, но из чувства товарищества и самолюбия, чтобы не подумали, что он боится, дал
деньги.
Взявшие
деньги попались;
была найдена записка, по которой узнали, что
деньги даны Крыльцовым; его арестовали, посадили сначала в часть, а потом в тюрьму.
Тут
были и
деньга, и несколько писем, и книг, и последний номер «Отечественных записок».