Неточные совпадения
Генерал
нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с
тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
— Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить десять лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал — как я смотрю на него, а
то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом, что́ за воображение, что медицина кого-нибудь и когда-нибудь вылечивала! Убивать — так! — сказал он, злобно
нахмурившись и отвернувшись от Пьера.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она
нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая
то, что̀ ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
— Третье, — не слушая его, продолжал Пьер, — вы никогда ни слова не должны говорить о
том, что̀ было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… — Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и
нахмурившись кусал себе губы.
Унтер-офицер,
нахмурившись и проворчав какое-то ругательство, надвинулся грудью лошади на Балашева, взялся за саблю и грубо крикнул на русского генерала, спрашивая его: глух ли он, что не слышит
того, что̀ ему говорят. Балашев назвал себя. Унтер-офицер послал солдата к офицеру.
— Я желаю мира не менее императора Александра, — начал он. — Не я ли осьмнадцать месяцев делаю всё, чтобы получить его? Я осьмнадцать месяцев жду объяснений. Но для
того, чтобы начать переговоры, чего же требуют от меня? — сказал он,
нахмурившись и делая энергически вопросительный жест своею маленькою, белою и пухлою рукой.
— Чтό же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атака von diesem Italienischen Herrn, sehr schön. [этого итальянского господина, очень хорошо.] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо.] Что ж меня спрашивать? — сказал он. — Ведь вы сами знаете всё лучше меня. — Но когда Волконский
нахмурившись сказал, что он спрашивает его мнения от имени государя,
то Пфуль встал и вдруг одушевившись начал говорить...
Наполеон слушал, строго
нахмурившись и молча
то, чтò говорил Фабвье о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль — быть достойными своего императора, и один страх — не угодить ему.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын
нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной, пришедшей ему в голову мысли о
том, как теперь взволнуется всё это гнездо штабных, влиятельных людей, при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать всё, чтò он знал, путался в своих ответах и только подтверждал
то, чтò спрашивал Денисов. Денисов,
нахмурившись, отвернулся от него и, обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
— L’Empereur! L’Empereur! Le maréchal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] — и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в
том выражении, с которым маршал этот
нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
И вдруг она вспомнила все
те муки ожидания, которые она перечувствовала в последние две недели: сияющая на ее лице радость скрылась; она
нахмурилась, и поток упреков и злых слов излился на Пьера.
После третьего выстрела он прислушался минут семь, но, не слыша ничего, до
того нахмурился, что на минуту как будто постарел, медленно взял ружье и нехотя пошел по дорожке, по-видимому с намерением уйти, но замедлял, однако, шаг, точно затрудняясь идти в темноте. Наконец пошел решительным шагом — и вдруг столкнулся с Верой.
Неточные совпадения
— Впрочем, —
нахмурившись сказал Сергей Иванович, не любивший противоречий и в особенности таких, которые беспрестанно перескакивали с одного на другое и без всякой связи вводили новые доводы, так что нельзя было знать, на что отвечать, — впрочем, не в
том дело. Позволь. Признаешь ли ты, что образование есть благо для народа?
Испуганный
тем отчаянным выражением, с которым были сказаны эти слова, он вскочил и хотел бежать за нею, но, опомнившись, опять сел и, крепко сжав зубы,
нахмурился. Эта неприличная, как он находил, угроза чего-то раздражила его. «Я пробовал всё, — подумал он, — остается одно — не обращать внимания», и он стал собираться ехать в город и опять к матери, от которой надо было получить подпись на доверенности.
— И, вдруг
нахмурившись (Левин понял, что она
нахмурилась на самое себя за
то, что говорит про себя), она переменила разговор.
Упоминание Агафьи Михайловны о
том самом, о чем он только что думал, огорчило и оскорбило его. Левин
нахмурился и, не отвечая ей, сел опять за свою работу, повторив себе всё
то, что он думал о значении этой работы. Изредка только он прислушивался в тишине к звуку спиц Агафьи Михайловны и, вспоминая
то, о чем он не хотел вспоминать, опять морщился.
Он
нахмурился и начал объяснять
то, что Сережа уже много раз слышал и никогда не мог запомнить, потому что слишком ясно понимал — в роде
того, что «вдруг» есть обстоятельство образа действия.